О проекте Размещение рекламы Карта портала КорзинаКорзина Распечатать
Новости

Толстой и Достоевский vs Солженицын

Добавлено: 17.05.2017


ВЛАДИМИР ТАРАСОВ

Более чем за полвека до Февральской революции Лев Николаевич Толстой и Федор Михайлович Достоевский описали некоторые глубинные факторы, которые привели к Февральской революции в России, но до сих остаются незамеченными.

Более чем за полвека до Февральской революции Лев Николаевич Толстой и Федор Михайлович Достоевский описали некоторые глубинные факторы, которые привели к Февральской революции в России, но до сих остаются незамеченными.

В статье, посвященной прочтению в прямом эфире на телеканале «Культура» студентами и сотрудниками МГИМО работы Солженицына «Размышления над Февральской революцией», было отмечено, что он в своем исследовании пропустил некоторые важные глубинные причины этой революции. Это довольно странно, так как они были описаны русскими писателями задолго до Февральской революции. 

Александр Солженицын одной из причин февральской революции считал разрушение патриархальности и богобоязненности на селе. Вот что он написал по этому поводу в статье «Размышления над Февральской революцией»: «Но ещё и при этом всём – не сотряслась бы, не зинула бы пропастью страна, сохранись крестьянство её прежним патриархальным и богобоязненным. Однако за последние десятилетия обидной послекрепостной неустроенности, экономических метаний через дебри несправедливостей – одна часть крестьянства спивалась, другая разжигалась неправедной жаждой к дележу чужого имущества – уже во взростьи были среди крестьян те убийцы и поджигатели, которые скоро кинутся на помещичьи имения, те грабители, которые скоро будут на части делить ковры, разбирать сервизы по чашкам, стены по кирпичикам, бельё и кресла – по избам. Долгая пропаганда образованных тоже воспитывала этих делёжников. Это уже не была Святая Русь. Делёж чужого готов был взреветь в крестьянстве без памяти о прежних устоях, …»

Как Лев Толстой землю делил

Эти рассуждения кажутся вполне правдоподобными, и данное мнение разделяют многие люди. Однако если обратиться к фактам, то окажется, что они данным рассуждениям не соответствуют. Можно воспользоваться наблюдениями русского писателя Льва Николаевича Толстого, известного знатока человеческих душ. У него есть любопытное исследование крепостного крестьянства во времена отмены крепостного права, которое в те годы, по мнению Александра Солженицына, было патриархальным и богобоязненным.

Лев Толстой хорошо относился к крестьянам. Поэтому в 1856 году, аж за 61 год до Февральской революции, он решил сам освободить своих крестьян от крепостного гнета. Свои переговоры с крестьянами по этому поводу он описал в рассказе «Дневник помещика».

Несмотря на свое уважительное отношение к народу, передавать свою землю крестьянам бесплатно Лев Николаевич не собирался. Он предложил крестьянам выкупить землю за 24 года, уплачивая за нее с доходов от этой земли, и перейти на общину, так как ему удобнее было бы иметь дело с общиной, а не с каждым крестьянином в отдельности.

В ходе переговоров он обнаружил любопытную вещь: крестьяне оказались разными, причем среди них явно просматривались те же типы личностей, которые описал Федор Михайлович Достоевский в романе «Преступление и наказание», опубликованном через 10 лет после эксперимента Льва Николаевича.

Тип Лужина среди крестьян представил Осип Наумов, бывший староста, как написал Лев Толстой, хозяин и пчеловод, умный и речистый. На предложение Льва Толстого создать общину бывший староста сказал, что «иметь дело с обществом невозможно, потому что найдется слишком много лежебоков». Это типичная точка зрения Лужина, ставящего свой личный эгоизм выше помощи другим людям. Кроме того, Осипу понравилось, когда Толстой сравнил себя с купцом, а крестьян с покупателями. Лужину такой подход тоже пришелся бы по душе.

Староста Василий – молодой красивый мужик из богатых ямщиков, пожалуй, представляет собой тип Порфирия Петровича. Он искренне пытался быть посредником между барином и крестьянам, и именно он рассказал Льву Толстому, почему крестьяне не хотят получать вольную. Оказывается, они почему-то решили, что при коронации царя тот даст крестьянам вольную, причем с помещичьей землей и бесплатно. А Льва Толстого крестьяне заподозрили в обмане, якобы тот знает о намерении царя отдать землю крестьянам бесплатно и хочет заключить договор о продаже, чтобы те не смогли потом отказаться.

Нашелся среди крестьян и свой Свидригайлов. Им оказался Резун, бездомовник, умный плотник. Он постоянно пытался надуть Льва Николаевича. Вначале предложил взять земли на мальчиков, что посчитали нечистым делом не только Лев Толстой, но и Осип. А когда речь зашла о плате за сенокосы, Резун предложил треть настоящей цены. Впрочем, Резун мог относиться и к типу Раскольникова, так как в процессе переговоров он предложил еще и отдать всю землю крестьянам. Лев Толстой отшутился, предложив Резуну отдать свой армяк и сапоги. Крестьяне поняли шутку и засмеялись.

В Ясной Поляне отыскался и Разумихин, человек, который не стремится разбогатеть, считая необходимым зарабатывать себе на жизнь. Это был Данила, богатый семейный мужик, из ямщиков, неподобострастный, но добродушный и очень умный. Он сообщил Льву Толстому, что и за барином жить хорошо.

Очень интересным оказалось отношение крестьян к общине. Во-первых, идея жить общиной принадлежала не им, а Льву Толстому, а их отношение к этой идее Лев Николаевич охарактеризовал следующим образом: «Общинное начало не удивило их, они еще развили его». Очень показательная фраза. Толстой не написал, что крестьяне сами предложили жить общиной или с энтузиазмом восприняли эту идею. Они все лишь не удивились ей, вначале развили ее, но затем отказались.

Очень интересно, что общиной не хотели жить как богатые, так и бедные крестьяне. Последних волновало, за что общество будет отвечать за неимущих и полтора оброка платить. То ли они беспокоились не потянуть высокую плату, то ли сомневались, что общество заплатит за них, то ли сомневались в своей возможности платить за кого-то.

Столкнувшись с наличием разных мнений среди крестьян, Лев Толстой решил отказаться от идеи общины для всех и отпустить на оброк тех крестьян, кто захочет. Крестьяне вначале одобрили этот план, но потом бедняки, насколько я понял рассказ Льва Толстого, сказали, «что пусть лучше останется на прежнем положении, а то кормить в голод некому будет, и выйдя из оброка, я не приму его». Еще после небольшого обсуждения все дружно решили, что на оброк они не пойдут. Почему так произошло, Толстой не понял и не написал.

Из этих переговоров с крестьянами Лев Толстой сделал простой вывод: быть беде. И написал черновое письмо графу Дмитрию Николаевичу Блудову, в которой описал свою историю и выводы из нее. Он сообщил, что крестьяне твердо убеждены, что в коронацию все крепостные получат свободу, причем вместе с помещичьей землей. «Мы ваши, а земля наша», – охарактеризовал мысли крестьян Лев Николаевич.

В связи с этим Толстой написал, что правительство должно сказать народу, кому принадлежит земля. «Я не говорю, чтобы непременно должно было признать эту собственность за помещиком (хотя того требует историческая справедливость), пускай признают ее часть за крестьянами или всю даже. Теперь не время думать о исторической справедливости и выгодах класса, нужно спасать все здание от пожара, который с минуту на минуту обнимет [его]. Для меня ясно, что вопрос помещикам теперь уже поставлен так: жизнь или земля», -- несколько панически, на мой взгляд, описал ситуацию Лев Николаевич, так как из его довольно мирных переговоров с крестьянами столь тревожный вывод никак не следовал. Похоже, что на него сильно подействовало предложение отдать землю, так как на нем он сделал акцент в письме графу: «К удивлению моему, они отказались и еще, как бы подтрунивая, спрашивали, не отдам ли я им еще всю и свою землю?. Стоит обратить внимание на слова «как бы». Похоже, Лев Толстой серьезно отнесся к этому предупреждению, в отличие от старушки-проценщицы из романа «Преступление и наказание» которая не разглядела преступных намерений Родиона Раскольникова.

Лев Николаевич даже выступил с предсказанием в письме к графу Блудову: «Ежели в шесть месяцев крепостные не будут свободны – пожар. Все уже готово к нему, недостает изменнической руки, которая бы подложила огонь бунта, и тогда пожар везде».

Писатель, таким образом, описал несколько причин будущей революции. Это существование проблем с землей (для мальчиков земли не находилось, и эта проблема постоянно всплывала в переговорах), наличие среди крестьян группы людей, желающих отобрать и разделить помещичью землю и уверенных в своем праве на такие действия, отсутствие решенности вопроса о принадлежности земли в рамках государства и способах ее передела. Он даже указал на возможную роль в пределе собственности изменнической руки, что сейчас принято называть пятой колонной. Лев Толстой предложил и способ устранения одной из причин: решение вопроса о переделе земли.

Натура не берется в расчет и сейчас

Роль факторов, определяющих раздел земли, описанных Львом Толстым, различна.

Недостаточность земли у крестьян и отсутствие земли для мальчиков были экономическими причинами необходимости преобразований – в деревнях появлялись лишние люди, которых куда-то надо было девать.

Нерешенность проблемы с собственностью на землю в рамках государства – это фактор, обеспечивающий возможность передела собственности, и создающий обоснование для такого передела.

Наличие среди крестьян людей, которые готовы насильственно переделить собственность под влиянием экономической необходимости и пользуясь условиями, обеспечивающими возможность передела, это третья причина. Это единственный фактор, который можно считать глубинной причиной революции: некоторые слои русского крестьянства были готово кинуться на помещичьи имения, делить ковры, разбирать сервизы по чашкам, стены по кирпичикам и т. д. И это было еще в те времена, когда они не были испорчены послекрепостной неустроенностью.

История России подтверждает эти наблюдения Льва Толстого. Восстания Степана Разина и Емельяна Пугачева происходили в самые что ни на есть патриархальные и богобоязненные времена. И сами крестьяне эту связь времен прекрасно понимали. Так, в дивизии Василия Ивановича Чапаева полки носили названия Степана Разина и Емельяна Пугачева. Если бы крестьяне думали об обидах, полученных ими после отмены крепостного права, полки носили бы имена, скорее всего, каких-нибудь террористов типа Александра Ульянова или людей, повешенных в годы столыпинских реформ. Но, похоже, не ассоциировали крестьяне свои устремления с такими революционерами.

У Толстого очень ценно то, что крестьяне в его рассказе предстают не какой-то безликой, темной или светлой, патриархально/богобоязненной или анархичной массой, какой ее видят некоторые историки и писатели, а обычными людьми, со своими  интересами и особенностями. Это те же князь Болконский, Пьер Безухов, и т. д, только живущие в деревне и занимающиеся сельским трудом. Судя по описанию Толстого, крестьяне вовсе не были угнетены и испорчены крепостным правом, да и особых признаков патриархальности и богобоязненности не проявляли.

Что касается патриархальности крестьянства, то у Толстого она вообще выглядит несколько пародийно. Он попробовал воздействовать на крестьян, используя патриархальность, для чего велел старосте собрать стариков. Само это действие уже вызывает некоторое недоумение: что это за совет, который собирается старостой по приказу барина?

Кроме того, в совете оказались  далеко не самые не лучшие представители крестьянства. Лев Толстой написал, что староста сделал «весьма неудачный выбор». Кроме уже упоминавшихся Резуна и Осипа, там были «Влас, болезненный, развратный старик», «Мороз, добродушный плут», «Владимир, добрый, но тупой мужик», «Данило, злобный плутовской брюнет». Из разговора с таким советом, естественно, ничего не вышло, хотя они и «обещались подумать».

Судя по рассказу Льва Толстого, элементы патриархальности – община и советы старейшин – похожи не на органы крестьянского самоуправления, отвечающие нравственным качествам народа, а на средства управления крестьянами, навязываемые им барином для своего удобства, от которых сами крестьяне всячески стараются увильнуть.

Таким образом, одной из причин Февральской революции стала особенность крестьянства, которая состояла в его неоднородности, в наличии в нем групп людей с различными этическими нормами. Конечно, снижение религиозности и патриархальности, действительно имевшее место после ликвидации крепостного права, тоже сказалось, но оно явно не было глубинной причиной революции.

Глубинная причина, повторим, крылась в природе людей, которые были крестьянами. Лев Толстой обнаружил это, не ставя перед собой цель поиска причин, определяющих действия людей. Это пытался сделать Федор Достоевский в книге «Преступление и наказание», опубликованной в 1866 году, через 10 лет после попытки Льва Толстого разобраться в крестьянском вопросе.

Федор Михайлович пытался разобраться не в крестьянской массе, он занимался студентами, чиновниками и мелкой буржуазией, но обнаружил там людей тех же типов, которые проживали в Ясной Поляне, и подробно описал мотивы их поведения.

Достоевский пытался найти причину происходящих событий в природе человека и критиковал подход, в рамках которого предполагалось, что надо создать подходящие условия, и все люди сразу станут хорошими гражданами, доверив это дело Разумихину: «Я тебе книжки ихние покажу: все у них потому, что «среда заела», – и ничего больше! Любимая фраза! Отсюда прямо, что если общество устроить нормально, то разом и все преступления исчезнут, так как не для чего будет протестовать, и все в один миг станут праведными. Натура не берется в расчет, натура изгоняется, натуры не полагается!»

Александр Солженицын наверняка читал эти строки, но он не осознал, что они имеют прямое отношение к его рассуждениям. Ведь, указав на ослабление патриархальности и богобоязненности русского крестьянства, он как раз и попытался объяснить действия людей посредством ссылки на изменение среды. А природу человека он не учитывал.

Не учитывали природу человека, не поняв и не оценив наблюдения Льва Толстого и Федора Достоевского, и царь Николай второй, и его современники –  правительственные чиновники, члены Думы, члены российских партий, и общественные деятели. Поэтому последовавшие за революцией безобразия оказались для них неожиданными. А отсутствие понимания природы человека и стремление объяснить поведение человека исключительно влиянием среды стало еще одной глубинной причиной Февральской революции.

Понимания этих двух глубинных причин революции в российском обществе нет до сих пор. Не только ведь Александр Солженицын проигнорировал исследования великих русских писателей, но, в частности, МГИМО. Печально.






© 2005-2019 Интернет-каталог товаров и услуг StroyIP.ru

Екатеринбург
Первомайская, 104
Индекс: 620049

Ваши замечания и предложения направляйте на почту
stroyip@stroyip.ru
Телефон: +7 (343) 383-45-72
Факс: +7 (343) 383-45-72

Информация о проекте
Размещение рекламы