Титов, Орешкин, Кудрин: чье мнение для экономики и Путина станет определяющим 

ФЕДЕРАЛПРЕСС

Минэкономразвития, ЦСР и Столыпинский клуб негласно и независимо друг от друга заявили о своих претензиях на лидерство и истинность в разработке экономической стратегии России на ближне-и среднесрочную перспективу. В какую форму выльется их соперничество в донесении своей точки зрения до самого верха пока можно только предполагать, хотя «весовые категории» у них совсем разные. «ФедералПресс» разбирался в ситуации, когда есть понимание, что с экономикой что-то надо делать, но главный вопрос не в моделях и методологии, а скорее в лоббистских возможностях.

Что делать с российской экономикой, в самых разных вариациях доходчиво изложит уже не только какой-либо маститый экономист, но и второкурсник экономического факультета любого вуза. Подводные камни здесь в том, что экономика не относится к точным наукам, причины и следствия не всегда очевидны, и мнений про одному вопросу может быть множество. На эту тему есть даже анекдот: «Предложите двум экономистам вкрутить лампочку и они вам с оговоркой, что конечный результат будет неизвестен, предложат 802 способа как это можно сделать». Опасность как раз в размытом целеполагании и многообразии рецептов. Хотя стратегии названных центров еще официально не опубликованы, но вполне определенные выводы об их содержимом можно сделать из озвученных ими заявлений и идей.

Стратегия Минэка

Вообще, в основе функционирования любой экономики, если отбросить новомодные приставки «инновационная», «цифровая» и т. д., лежат два учения – теория монетаризма, то есть жесткой экономии и ограничения госрасходов и теория кейнсианства (по имени известного экономиста XX века Джона Кейнса), которая предполагает искусственное увеличение госрасходов с целью наполнения экономики деньгами и заказами на товары и услуги. После кризиса 1998 года, а также в соответствии с рекомендациями МВФ, Россия плотно сидит на монетаристской модели, вбрасывая в экономику столько денег, сколько зарабатывает на внешних рынках. С одной стороны, это гарантирует финансовую стабильность, с другой – не оставляет экономике финансового маневра, что мы и наблюдаем все последние годы после падения цен на нефть. Такие известные экономисты как Сергей Глазьев и Михаил Делягин давно ратуют за открытие денежного крана, то есть, за вброс денег в реальные сектора экономики. Минфин стойко парирует, говоря, что это раскрутит маховик инфляции, а значительная часть вброшенных денег окажется в руках финансовых спекулянтов и будет выведена за рубеж. Истина в рассуждениях финансового регулятора несомненно присутствует, если вспомнить, что значительная часть средств, выделенных на спасение банковского сектора во финансового кризиса, стала инструментом игры на финансовом рынке. В этой связи безусловно интересна точка зрения Минэкономразвития и особенно в свете того, что его глава Максим Орешкин является выходцем из Минфина.

В целом стратегия Минэкономразвития пока никому не ведома и неизвестно, если ли она уже в наличии. Заявления самого Орешкина на эту тему очень осторожные и финансовой политики они почти не касаются. По его мнению, экономический рост возможен только в случае структурных реформ, экономическому блоку правительства необходимо сконцентрироваться на развитии уровня конкуренции на различных внутренних рынках, приватизация госкомпаний, доминирующих в отдельных нишах внутреннего рынка нежелательна и ничего не даст, госвлияние в экономике следует ограничить, в части финансов надо проводить дедолларизацию и отказ от валютных кредитов. Как резюме – ничего нового из того, что мы все эти годы уже слышали.

Видение ЦСР

Глава ЦСР Алексей Кудрин основными вызовами старой модели экономики, «которая не работает», назвал «демографические изменения, недостаток инвестиций, проблемы санкций, технологическое отставание, низкую производительность и низкое качество государственного управления». При этом основные нерешенные вопросы «лежат внутри нашей России, и основные из них – это институциональные и структурные проблемы», – отмечает он. Большое значение, как и остальные «центры экономической мысли», ЦСР и Кудрин придают частной инициативе, то есть существенному снижению доли государства в экономике, новой конкурентной и отраслевой политике, развитию малого и среднего предпринимательства. Среди совсем свежих идей Кудрин назвал создание в России 10–15 инновационных и технологически развитых агломераций, способных конкурировать с крупными и привлекательными для жизни городами соседних стран. В денежно-кредитной политике ключевым ориентиром должна стать инфляция ниже 4%. «Поставлена задача выйти на этот показатель за три года, а в среднесрочной перспективе мы должны дойти до 2-2,5%. Это снижение стоимости финансовых ресурсов, и тем самым создание основы для длинных денег», – отмечает он в своих выступлениях.

Ну и естественно, куда стратегии в исполнении Кудрина без повышения пенсионного возраста: «Мы каждый год отвлекаем большие ресурсы, чтобы держать достойную пенсию. Повышение пенсионного возраста – одно из решений этой проблемы». Но как быть со слишком высокой долей безработицы среди людей именно предпенсионного возраста, он не комментирует. Как резюме – предлагается все та же либерализация экономики, плюс повышение пенсионного возраста.

Видение Столыпинского клуба

Из продвинутых идей, которые вместе со Столыпинским клубом продвигает и партия РОСТА, здесь интересна экономика знаний, включающая блокчейн, нейронные сети, тотальную цифровизацию, индустрию 2.0, роботизацию, генную инженерию и т.д. Спикером и идеологом здесь является уполномоченный при президенте РФ по защите прав предпринимателей Борис Титов. Говоря о традиционной экономике, почти те же самые рассуждения, что и Минэк и ЦСР, ставит в качестве своих целей и Столыпинский клуб. Но как говорится, есть маленькие отличия. Титов настроен более критично или ему просто в силу должности больше дозволено сказать.

«Нынешняя модель экономики могла существовать только при высоких ценах на нефть. Они сыграли с нами злую шутку. Чиновники расслабились и привыкли вручную руководить несколькими десятками крупнейших компаний. Теперь они пытаются законсервировать этот порядок, говоря о необходимости поддерживать стабильность. Но в стране кризис! Зачем нам консервировать кризис?», – задается он вопросом.

Отвергает Титов и роль естественных монополий: «Естественные монополии, ЖКХ, перевозки не должны служить центрами прибыли и источниками пополнения бюджета. Прибыль и доходы бюджета должны формировать промышленность, сельское хозяйство, малый бизнес. Крайне абсурдно смотрятся планы РЖД добиться получения прибыли. За счет кого и чего будет она сформирована? За счет увеличения тарифов?».

Подчеркивает бизнес-омбудсмен и недопустимость силового давления на предпринимателей: «Надуманные уголовные дела против бизнесменов никуда не деваются. Есть тенденция к их снижению, так как суды чаще стали использовать меры пресечения не связанные с арестом, а именно в аресте часто вся суть открытия дела, чтобы, пока бизнесмен сидит, «раздербанить» его предприятие».

Тариф «Золотая ручка»

Впрочем есть у Столыпинского клуба и Титова откровенно популистские и даже утопические проекты. Один из них − «Честный тариф». По расчетам экспертов Столыпинского клуба, рост тарифов по всей стране возможно заморозить на два года, так как сегодня они завышены. За это время естественные монополии должны быть реформированы, и должна быть создана единая федеральная информационная система, в которой будут отражены все поступления и траты оператора, составляющие тариф. Сама система должна быть построена по аналогии с системой блокчейн и быть полностью прозрачной. При этом тариф якобы может быть одинаковым для всей страны.

Утопизм здесь в принципиальной невозможности заморозки тарифа, так как ресурсоснабжающие монополисты хором и сразу потребуют от правительства заморозки цен на все потребляемые ими товары и услуги. Мотивируя, что у них растут расходы, а доходы остаются на прежнем уровне, а это якобы чревато обрушением всей энергетической и транспортной инфраструктуры.

Хотя здравая логика в «Честном тарифе» несомненно присутствует. По словам его куратора, предпринимателя Александра Хуруджи, «в цену тарифа включают любые расходы монополии, если они проходят под графой «прочее». В том числе перелеты руководства компаний бизнес-классом, расходы на золотые ручки, серебряные салатницы, черную икру и прочие прелести красивой жизни». Хуруджи уточняет, что в некоторых тарифах это достигает 60%. Проблема, по его мнению, здесь в том, что инвестиционные траты, то есть вклады в производственные мощности, ФАС на деле не проверяет, оценивая лишь общие объемы инвестиционных затрат.

Столыпинский клуб в силу понятных причин более удален от власти, нежели Минэкономразвития и ЦСР, что ставит под вопросы многие его начинания. Как резюме – много здравых идей, присутствует популизм и утопизм, но недостаточно лоббистского ресурса.

А теперь главный вопрос – что будет принято в итоге и как это будет исполнено? Не секрет, что у нас концепций и стратегий в последнее время напринимали великое множество, но между теорией и практикой зачастую лежит или шаткий мосток, или даже пропасть. Очевидно, что конечные решения по стратегии зависят не только от правительства, но и, вероятно, в большей мере от «вхожести» инициаторов стратегий к президенту. А вот что думают о путях реформирования экономики известные экономисты и политики.

Александр Бузгалин, экономист, теоретик и публицист «левого» фланга общественной мысли, директор Института социоэкономики Московского Финансово Юридического Университета, профессор МГУ:

«Вопрос не стоит так, какая концепция эффективнее и более тщательно проработана, вопрос в другом – кому это выгодно. То, что пишет Кудрин, выгодно олигархам. Стратегия Орешкина от стратегии Кудрина мало чем отличается и его предложения – это вариации кудринских на одну и ту же тему. При приеме этих концепций и стратегий будет «драка бульдогов под ковром» и примут скорректированный лоббистами кудринско-орешкинский проект. У Титова и Столыпинского клуба есть шансы протолкнуть пару-тройку решений в пользу промышленников, но эти решения будут очень ограниченные и небольшие. Что касается таких инициатив, как «Честный тариф» на тему заморозки тарифов и другие подобные предложения, то это нереально и из области пропаганды».

Владимир Гутенев, первый заместитель председателя Комитета ГД по экономической политике, промышленности, инновационному развитию и предпринимательству:

«В определении путей развития экономики нужна и теория и практика. Идеи надо обсуждать вместе с дорожными картами, которые исполнительная власть очень часто рисует с развилками, то есть, с вероятностями и неопределенностями. Хотя на мой взгляд, должно быть больше конкретики, календарных план-графиков, где четко прописаны сроки и есть персональная ответственность, причем как за заслуги, так и за провалы. Подчеркну, только лишь жесткая персональная ответственность способны придать импульс экономике для ее эффективного реформирования. Остальные рецепты – они и так всем ясны, начиная от снижения административных барьеров, доступных заемных средств и заканчивая не санацией банков, куда уходят безумные средства, а стимулированием реального сектора производства. Речь о том, как заставить эффективно работать исполнительную власть. И здесь уместна аналогия с приводными ремнями. Если какой-то ремень ослаб, его надо натягивать, а если какой-то истерся, то его необходимо менять».

Илья Семин, экономист, член Общественной палаты РФ:

«Думаю, что в итоге появится программа, сочетающая в себе стратегии от этих трех центров. О них больше всех известно в СМИ, хотя есть и другие экономические центры, которые тоже разрабатывают свои стратегии. У общества есть запрос на экономические перемены, и потому сейчас демонстрируется такая активность. Если говорить о сути стратегий, то мне кажется, что на 60-70 % их основные положения или совпадают или пересекаются. Это контрольно-надзорная деятельность, развитие инновационных и цифровых технологий, поддержка отечественного производителя и т.д. То есть, костяк стратегий не конфликтует друг с другом, но есть направления, по которым позиции расходятся. Это, например, кредитно-денежная политика, где имеют место диаметрально противоположные взгляды у ЦСР и Столыпинского клуба. По таким развилкам решения будут приниматься отдельно.

При всем том, что программы пишутся профессионалами, мне кажется, что у них не хватает социальной интерпретации, чтобы любой простой человек мог увидеть, где он здесь присутствует и что ему лично это дает. Эти программы необходимо детализировать и разъяснять».