Воспитание малышей во Франции: Обобществление детей как высшая стадия «борьбы с исламизмом»

Петр Акопов

Начиная с трех лет малышей должно воспитывать общество, а не семья, и отказаться вы не сможете, потому что так велит закон. Нет, это не безумные мечты радикальной части наших большевиков столетней давности о коммунистическом будущем — это реальность современной Франции.

Обязательное посещение государственного воспитательно-образовательного учреждения начиная с трех лет предусматривается законопроектом «О защите республиканских принципов», который французский парламент, несомненно, примет уже в начале следующего года. В первоначальном варианте домашнее образование (оно же отказ от садика-школы, то есть «материнской школы», как это называется во Франции) после достижения трехлетнего возраста полностью запрещалось, но потом все-таки решили оставить послабления для слабых здоровьем детей и тех, кто активно занимается спортом или искусством. Так что начиная со следующего года во Франции резко возрастет спрос как на преподавателей музыки, так и на тренеров.

Особенно среди мусульман — потому что именно им на самом деле и посвящен представленный на этой неделе правительством законопроект «О защите республиканских принципов». Изначально он назывался «О борьбе с исламистским сепаратизмом», но после массовых протестов в исламском мире название решили поменять. Но суть осталась — этот закон призван обеспечить победу светских республиканских принципов над теми, кто, по словам президента Макрона, хочет разделить страну, «кто создает в ней параллельное общество, насаждает исламистский сепаратизм». Мусульмане хотят разделить Францию — или французские власти своими действиями еще больше разделят общество?

Что бы ни говорили в Париже, сами мусульмане (и во Франции, и в мире) воспринимают происходящее очень просто — французы хотят перевоспитать мусульман, Франция хочет заставить часть своего населения (примерно десять процентов, если говорить о мусульманской общине) отказаться от собственного уклада и веры, создав некий «французский ислам».

Хотите жить во Франции — отдайте нам своих детей, мы воспитаем их в духе «свободы, равенства, братства», терпимости и атеизма. Ваш уклад не позволяет вам жить по таким правилам? Тогда государство накажет вас — при полной поддержке большинства общества, возмущенного терактами и отрезанием голов учителям (то, что закон нарушает заодно и права католиков и прочих верующих, давно уже никого во власти не волнует — их влияние минимизировано).

Будет ли успешна борьба Макрона с исламизмом? Нет — потому что тут происходит смешение сразу нескольких вещей. С одной стороны, в Европе давно уже признали полный провал политики мультикультурализма — то есть общества, в котором должны мирно сосуществовать разные культуры, этносы, религии. Мультикульти не срабатывает — а миграция при этом растет, рождаемость среди коренного белого населения падает, а понаехавшие плодятся и размножаются.

Да еще и не уважают местные обычаи и уклад — вместо того чтобы смеяться над карикатурами «Шарли Эбдо», убивают ее сотрудников. Уже много десятилетий французские власти пытались вписать мусульман в свое общество — и кнутом, запрещая хиджаб и школы при мечетях, и пряником, создавая лояльные советы имамов. Однако ничего не работает — более того, французские ценности не разделяют не какие-то недавно приехавшие мигранты, а их потомки и во втором, и в третьем поколении.

Ставят шариат выше республиканских принципов — но, возможно, что-то не так с самими принципами? Может быть, разрушение любой традиции (национальной, религиозной, семейной) и превратило Францию в то, чем она стала? В страну, в которой власти, невзирая на протесты общества, принимают законы об уравнивании семьи обычной и «нетрадиционной». Страну, в которой власти сначала бездумно поощряют миграцию, называют ее противников шовинистами и фашистами, а потом, спохватившись, пытаются закрутить гайки.

В новом законопроекте содержится целый ряд мер, направленных на ограничение активности исламского сообщества и усиление контроля над его организациями, которые можно будет распускать или лишать госфинансирования. Запрещаются самые разные вещи — от конфессиональных меню в столовых до времени раздельного посещения бассейнов мужчинами и женщинами, нельзя будет выдавать справки о девственности и лишать дочерей наследства в пользу сыновей.

В рамках борьбы с многоженством и принудительными браками чиновники (после сигнала от общественности) станут проводить отдельные беседы с женихом и невестой. Мечети обяжут отчитываться о крупных переводах из-за границы, в них будет запрещено даже появляться обвиняемым по некоторым статьям УК. Иностранцев, уличенных в многоженстве, будут высылать из страны.

То есть французские власти пытаются разрушить некоторые укоренившиеся мусульманские обычаи. Полицейской и бюрократической силы Пятой республики, конечно, хватит на борьбу с ними, но вот результат будет такой же, как и раньше. То есть плачевный: в лучшем случае никакой, а в худшем — дальнейший рост ответного терроризма. Почему ответного? Нет, террор не имеет никаких оправданий, включая религиозные, но странно не видеть связи между мирным давлением светского государства Франции на местное исламское сообщество и кровавыми актами радикальных безумцев.

То есть у проблемы нет решения? Да, по сути, нет — Макрон не может переделать ислам, мусульмане не могут заставить Францию жить по своим законам. Но, может, они и не хотят этого? Может быть, им достаточно было бы, если бы их просто оставили в покое, дали им жить по их собственным принципам и вере? Нет, на это республика пойти не может — иначе зачем же закрывали католические храмы после Великой революции?

Никакая живая религия не допустима в республике победившего атеизма — хотя на самом деле Франции угрожает не ислам. Ей угрожают последствия бездумной миграционной политики ее властей, в результате которой в стране и возникла многомиллионная община выходцев из Африки и Азии. А ислам — лишь форма самоорганизации этой общины, которая противостоит не исчезающей христианской Франции, а огромной бюрократической машине, лишенной веры, идеалов и принципов (кроме, конечно, «республиканских принципов» власти госаппарата).

Мигранты не уважают страну, власти которой не уважают ни свой собственный народ (люди были против нашествия мигрантов — но кто их слушал?), ни свои традиции, ни свою веру. Их потомки поколениями живут в своей, мусульманской Франции — и заставить их отказаться от нее ни у Макрона, ни у французской власти в целом не хватит ни сил, ни духу. Да и что они могут им предложить взамен? Хорошо, не «Шарли Эбдо», а великое прошлое — ну так и у турок в бывшем Константинополе есть Айя-София.

Так что проблема у французов не с мусульманами — а с самими собой. Для того чтобы во Франции возник реальный «исламистский сепаратизм», нужно, чтобы было нечто целое, от которого хочется отделиться, а разделенное внутри себя французское общество не способно к сплочению даже ради своего выживания.