Таки Запад услышал предостережение Путина: вероятность «грязной бомбы» на Украине резко снизилась

Ростовский Михаил

К сожалению, пока не до нуля

Запад услышал предостережение Москвы о том, что официальный Киев готовит на Украине взрыв маломощной ядерной бомбы, и устами министров иностранных дел трех ведущих держав НАТО ответил на это дружным «все вы врете!»

«Наши страны ясно дали понять, что мы все отвергаем откровенно ложные утверждения России о том, что Украина готовится применить «грязную бомбу» на своей собственной территории. Мир распознает любую попытку использовать это утверждение в качестве предлога для эскалации» — какой еще месседж, кроме «мы вам не верим», можно прочитать в этом совместном заявлении глав дипломатических ведомств Великобритании, Франции и США?

В этом заявлении — скорее всего, никакой. Однако во времена ожесточенных военных конфликтов публичные демарши руководителей «посольских приказов» (так в России когда-то называлась контора — предшественник МИДа) гораздо менее важны, чем скупые на слова заявления их коллег из оборонных ведомств. Смотрим поэтому, как акценты расставлены в официальном сообщении, выпущенном от имени министра обороны Великобритании Бена Уоллеса. А расставлены они уже совсем по-другому.

«По просьбе Министерства обороны России государственный секретарь по делам обороны (официальный титул Бена Уоллеса. — Ред.) переговорил со своим российским коллегой Сергеем Шойгу. Министр Шойгу высказал предположение о том, что Украина при поддержке западных стран, включая Соединенное Королевство, планирует действия, направленные на эскалацию конфликта на Украине.

Государственный секретарь по делам обороны опроверг эти заявления и предостерег от использования подобных предположений в качестве предлога для еще большей эскалации. Государственный секретарь по делам обороны вновь заявил о поддержке Украины со стороны Великобритании и широкого международного сообщества и о желании погасить конфликт.

Искать способы окончания (конфликта) — задача России и Украины. Великобритания готова им в этом помочь. Государственный секретарь выразил мнение, что в ходе телефонного разговора оба министра вели себя профессионально и уважительно.

«Оба министра вели себя профессионально и уважительно» — согласитесь, на фоне нынешнего паралича контактов между Россией и НАТО подобное заявление из уст главы оборонного ведомства страны, которая является одним из самых жестких оппонентов Кремля на Западе, стоит очень дорого.

Очень значимой я считаю и другую фразу из пресс-релиза: «Государственный секретарь по делам обороны опроверг эти заявления (утверждения Москвы о том, что Киев может взорвать ядерную «грязную бомбу». — Ред.)». Английский язык, конечно, не является столь «великим, могучим, правдивым и свободным», как язык русский. Но исходя из конструкции процитированной выше фразы ее можно интерпретировать (использовать слово «перевести» я все же не решаюсь) и так: и от имени официального Киева, и от имени коллективного Запада британский министр заверил Сергея Шойгу в том, что режим Зеленского не пойдет на те действия, в стремлении к которым его подозревают в Москве.

Я занимаюсь не только политическими гаданиями, но еще и филологической эквилибристикой? Возможно. Но есть ли у меня иной выход в свете того, как заместитель Бена Уоллеса Джеймс Хиппи охарактеризовал цели экстренного визита своего босса в Вашингтон на прошлой неделе?

Вот дословная цитата из заявления Хиппи: «Тот тип разговоров, которые он будет вести, находится на самом деле за гранью немыслимого. Но факт состоит в том, что мы сейчас переживаем время, когда подобные разговоры являются необходимыми».

Что может показаться «немыслимым» осенью 2022 года, когда все, что прежде казалось таковым, стало не просто «мыслимым», а будничным и привычным? Рискну сделать предположение: только использование ядерного оружия.

Отталкиваясь от этого предположения, можно пытаться и дальше разматывать логическую цепочку. Но делать это, считаю, не стоит. Вместо этого стоит откровенно признать: все упомянутые ранее заявления и пресс-релизы — это лишь «информационные крошки» из «печи», в которой главные президенты, премьеры и военные министры ведущих держав мира пекут сейчас свой «геополитический хлеб». Из чего конкретно этот «хлеб» состоит, мы узнаем сильно позже — если вообще узнаем.

Что же нам тогда делать сейчас? Одновременно и переживать, и испытывать некоторый оптимизм. Вот повод для переживания: как следует из всего происходящего, обсуждение использования ядерного оружия перешло в самую что ни на есть практическую плоскость. А вот повод для оптимизма: военное руководство России, с одной стороны, и ведущих стран НАТО — с другой, наладили прямые каналы связи. И используются эти каналы, если верить британскому министру (а оснований ему не верить в этом вопросе у нас нет), «профессионально и уважительно».

Пока я писал этот текст, два видных российских представителя сделали еще целый ряд важных заявлений на «тему дня». Сергей Лавров — о планах Москвы поднять тему «грязной бомбы» Киева в ООН: «У нас есть конкретная информация относительно тех учреждений на Украине, тех научных институтов, которые обладают технологиями, позволяющими соорудить ту самую «грязную бомбу». Есть информация, которую мы перепроверяли по соответствующим каналам, о том, что это не пустое подозрение, что здесь есть серьезное основание полагать, что подобные вещи могут планироваться».

Дмитрий Песков — о «вотуме недоверия», которые министры иностранных дел ведущих стран Запада вынесли обнародованным России сведениям: «Их недоверие к информации, которая была передана российской стороной, не означает, что перестает существовать угроза применения такой «грязной бомбы». Угроза налицо. Эта информация была доведена до сведения собеседников министра обороны. Дальше уже их дело, верить или не верить».

Мы их предупредили, а дальше уже их дело — после таких слов из Кремля пессимист внутри меня вновь положил на обе лопатки моего «внутреннего оптимиста». Но я все равно уверен, что по поводу «недоверия» у Дмитрия Пескова нет оснований беспокоиться. На Западе очень четко услышали предостережение из Москвы. Осталось только понять, какие из него были сделаны выводы.