Обретение технологического суверенитета: паста уже вне тюбика

Expert Online

Крестовый поход коллективного Запада против России имеет, как и горячий конфликт на Украине, свою логику развития и нешуточную инерцию. С начала специальной военной операции жестким ограничениям подверглись все без исключения «площадные цели» в российской экономике — нефтегазовый экспорт, внешняя платежная инфраструктура, тотально зависимые от западных провайдеров чувствительные отрасли (автопром, авиапром и международные авиаперевозки, электронная промышленность) и даже золотовалютные резервы с редко оспариваемым суверенным иммунитетом.

Реакция отечественной экономики оказалась для противника обескураживающей: вместо мгновенного коллапса, провоцирующего народный бунт и крах режима, кардинальное изменение внешней среды запустило процессы структурной перестройки хозяйства такой мощности, что страна не только устояла, показав гомеопатический спад в 2,1% ВВП и всего 1% по реальным располагаемым доходам при 5,5% росте инвестиций в основной капитал, но и изготовилась к мощному рывку.

Помогли, конечно, и конъюнктурные факторы — высокие цены на углеводороды, металлы и сырье, необычайно хороший урожай, да и правительство с ЦБ действовали в целом грамотно и энергично. Чего стоит введение ЦБ капитального контроля или решительная отмена Минфином бюджетного правила и уход в умеренный дефицит — антикризисный пакет поддержки экономики превысил по величине контрпандемийный.

Но ключевыми факторами, сыгравшими в плюс, были неконъюнктурные. Речь идет, во-первых, об импортозамещении, и, во-вторых, о раскрутке маховика отечественного ВПК, дающего спрос и заказы сотням предприятий гражданских отраслей, от тяжелого машиностроения до легпрома. По предварительным оценкам «Эксперта», реализация экономической части послания президента Федеральному собранию способно вывести темпы роста ВВП на уровень 4‒6% в год.

Разочарованные неудачными попытками удушения России, санкционеры, оставаясь в рациональной парадигме действий, должны были, казалось, перейти к тщательному изучению не лежащих на поверхности уязвимостей, чтобы бить уже не по площадям, а адресно, в самые болезненные точки нашего хозяйства. Гнать уже не количество, а позаботиться о качестве санкционной работы. Но не тут-то было! Пропустить годовщину начала СВО было никак невозможно — и политико-пропагандистский мотив сочинения очередных запретных списков вышел на первый план. Санкционная коалиция выдала на-гора необъятных размеров конгломерат самых разнообразных запретов и ограничений.

Ни о какой адресности речи не идет. Так, в свежем списке американского министерства торговли несколько сотен позиций подпавших под запрет на экспорт в Россию товаров — от дорогих пылесосов, фенов и микроволновок до широкой номенклатуры промышленного оборудования, запчастей, комплектующих и материалов. Значительная часть запретов абсолютно бессмысленна, так как опоздала с ними как минимум на год — и поставщики давно в инициативном порядке ушли с российского рынка, и наши покупатели не стали дожидаться формальных запретов и стремительно диверсифицировали географию и каналы поставок.

Другая часть, если говорить о запретительных пошлинах на импорт российского алюминия и стали, стали логическим завершением давно идущего процесса выдавливания конкурентов с дряхлеющего американского металлургического рынка. При этом, даже торопясь к годовщине, американцы не забыли оставить за санкционным периметром поставки российского эксклюзива, без которого промышленность и энергетика США будут просто парализованы — никеля, кобальта, титана, ядерного топлива для АЭС.

Есть в свежих списках, не будем скрывать, и действительно болезненные для нас позиции — подшипники качения, расширенная номенклатура станков с ЧПУ, часть электроники. Но эти досадные уколы уже не в состоянии остановить развернувшийся процесс обретения страной технологического суверенитета.

Самое главное уже произошло: мы в него поверили.