Мы не можем ждать милостей от народа

Если не прислушиваться к голосу народа, можно не услышать гула возмущенной толпы

 В последнее время наряду с прочими внимание общественности привлекали – впрочем, довольно умеренно привлекали, без налета сенсационности – три совершенно не связанных между собой коллизии

Первая проявилась еще в январе на Гайдаровском форуме, где бывший министр финансов А.Л. Кудрин указал, что уровень доверия к правительству весьма низок, что не способствует улучшению инвестиционного климата и проведению институциональных реформ. Вообще-то, обладай Кудрин минимальной долей рефлексии (которая, кстати, тоже способствует проведению институциональных реформ), он был бы не столь красноречив, опасаясь напрашивающегося возражения насчет соломинки в чужом глазу и бревна в своем. Ибо в чем заключается разница между нынешним министром финансов А.Г. Силуановым (бывшим заместителем Кудрина) и прежним, т. е. самим Кудриным не ясно никому. То же самое, только вид сбоку, и негоже так сурово отзываться о своем вернейшем ученике и продолжателе.

    Но sub specie aeternitatis Кудрин в общем-то прав. Очень мало кто готов строить долгосрочные планы и долгосрочно влагать деньги, полагаясь на разумность и благодетельность правительства

Провал размещения облигаций правительственного займа говорит о том наглядно. А ведь это и есть оселок, на котором испытывается, есть доверие или нет. Судьба пенсионного дела (а значит и длинных денег) тоже неутешительна – граждане не готовы обеспечивать свою старость под гарантии правительства.

Впрочем, министры не унывают и слагают различные программы развития до 2030 г.

Тоже, вероятно, в стремлении завоевать большее доверие, но на сей раз не граждан вообще, а граждан ученых, именуемых иногда «бессмертными», выборы президента РАН оказались отменены, поскольку в последний момент выяснилось, что устав академии и порядок выборов нужно переработать. На полгода РАН осталась с и. о., а затем – что более всего вероятно – вместо опасного смутьяна (с иной точки зрения, совершенно кроткого и травоядного) В.Е. Фортова президентом станет лицо, возможно, не пользующееся авторитетом в академической среде, но зато любезное значительным лицам (не академикам).

Опять же сила солому ломит, бессмертные, вероятно, прогнутся, но интересно, что коммунисты, включая И.В. Сталина, все же в этом вопросе соблюдали конкордат. Т. е. президентом становился человек, лояльный власти, но при этом пользующийся уважением и доверием (опять доверие проклятое) в академической среде. Теперь второе условие, похоже, сочтено излишним.

    Сталин, Хрущев, Брежнев все-таки соглашались с тем, что академия – материя тонкая и если есть надобность в ученых достижениях, то конкордат стимулирует работу, а его отмена – нет

Даже Л.П. Берия, в бытность свою куратором атомного проекта, прислушивался к мнению ученых. Если теперь этого больше не нужно, то логичнее было бы вообще поручить руководство академией начальнику ФАНО М.М. Котюкову – «Я вам бухгалтера в Вольтеры дам». Во всяком случае, экономия будет налицо и удастся избежать ненужного дублирования функций. Зачем разные Чуки, когда уже есть справный Котюков.

Здесь любопытно, что и во время перестройки, и в последующие годы стандартный довод в пользу всех и всяческих свобод (к которым академическое самоуправление тоже относится) заключался в том, что подход «Я начальник, ты дурак», возможно, был эффективным в эпоху индустриальной (а также доиндустриальной) экономики, требующей единоначалия, но в искусствах творческих, свободных и прекрасных такая методика не работает. Можно построить Беломорканал, не считаясь с мнением работников, но создавать чудеса науки и техники так не получится – это может быть только результатом творчества свободных людей. Это даже сделалось либеральным символом веры, однако для РАН тут было сделано исключение. Автономная академия, просуществовавшая без малого триста лет, более терпима быть не может.

    Разные казусы имеют нечто общее: глубокое убеждение управляющих, что внутреннее согласие управляемых не обязательно, довольно и внешней покорности. Т. е. модели даже не отношений Петруши Гринева и Савельича, но скорее модели из сказок про барина и мужика

Ведь мужик в этих сказках не бунтует, с дрекольем в барский дом не является и вообще внешне покорен, но если ему представится возможность надуть барина, исполнить свои обязанности с небрежением, он этой возможностью непременно воспользуется. «Всей барской работы не переделаешь».

Точно так же сомнительно (сколько бы освободители не утверждали обратное), что публика не сегодня-завтра по украинскому образцу свергнет антинародный режим, а бессмернтные станут бегать с красным знаменем. Ничего такого не будет.

Но будут взаимоотношения барина и мужика, когда о доверии, о прорыве, об инновации-модернизации говорить не приходится. У рабской покорности есть преимущества – например, не надо согласовывать интересы социальных групп и вообще ничего не надо согласовывать, и в некоторых случаях он очень даже пригоден. В военном деле, например – «Имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает» (Мф 8,9).

Однако, такой подход не вполне универсален. Если цель – стабильность любой ценой, а развитие хоть волки кушай, тогда модель «Мы не можем ждать милостей от народа, взять их от него – наша задача» вполне работает.

Если по каким-либо причинам хочется чего-то большего, то следует учесть поучения некрасовского Дедушки –

«Солнце не вечно сияет,

Счастье не вечно везет:

Каждой стране наступает

Рано иль поздно черед,

Где не покорность тупая —

Дружная сила нужна;

Грянет беда роковая —

Скажется мигом страна.

Единодушье и разум

Всюду дадут торжество,

Да не придут они разом,

Вдруг не создашь ничего,-

Красноречивым воззваньем

Не разогреешь рабов,

Не озаришь пониманьем

Темных и грубых умов.

Поздно! Народ угнетенный

Глух перед общей бедой.

Горе стране разоренной!

Горе стране отсталой!..».

Если это не пугает, то вполне можно писать разные «Стратегии» хоть до 3000 года. Если перспектива недостаточно вдохновляющая, тогда о доверии надо думать серьезнее. Не так, как это сейчас происходит с РАН.