Коррупционная органика либерализма

Илья Пожидаев



Общеизвестно, что с 2011 года борьбу с коррупцией в России взвалил на свои нежные женоподобные плечи наш либеральный блок. Чиновники по умолчанию объявляются этим блоком «жуликами и ворами», в то время как персонажи из либеральной тусовки (тоже, кстати говоря, некогда весьма и весьма крупные и успешные в коммерческом отношении чиновники) – просто по умолчанию честны и героичны - в неравной борьбе с ужасающей и всеобъемлющей гидрой российской коррупции. Именно такое лубочное представление навязывается массовому сознанию сегодняшними российскими либеральными деятелями.

В предлагаемой вашему вниманию статье вопрос относительно коррупции рассматривается не через лупу либеральной ахинеи, не имеющей ничего общего с историей и с действительностью, а через призму фактов и наиболее очевидно проявляющихся причинно-следственных связей.

Что такое вообще «либерализм»? Большинству вопрос покажется глупым – в силу якобы наличествующей очевидности ответа на него. Задайте это вопрос респондентам – и большинство из них, не раздумывая, ответит, что это «свобода личности» (свобода какой личности и от чего – эти вопросы неминуемо поставят в тупик, но ответ большинства все же будет именно таким). Немногие припомнят, что это свобода предпринимательства и вообще экономической деятельности. Но на самом деле и первое, и второе – чушь. Либерализм – это политическая власть денег и вообще материальных ресурсов – ни больше, ни меньше.

Доктрина либерализма разрабатывалась отнюдь не в парадигме отечественной демпропаганды 90х, когда сомнительные персонажи с экранов телевизоров несли проплаченную ахинею про «права и свободы» людей, годами не получавших заработные платы. Либерализм как идеология был разработан французскими социологами и экономистами - Жан-Жаком Руссо, Вольтером, позже – Алексисом де Токвилем - и некоторыми другими великими деятелями, к которым позже присоединились деятели североамериканские.

Созданный ими либерализм нивелировал ранее существовавшее патриархально-сословно-феодальное устройство. Если раньше имели первостепенное значение родовые сословные привилегии, то теперь первичными оказались деньги и прочие материальные ресурсы. Просто во времена «просветителей» были золотые и серебряные деньги, а сейчас – электронные и бумажные, да при «просветителях» первостепенное ресурсное значение имела земля, а теперь – по преимуществу углеводороды. Но конститутивный принцип не поменялся совершенно: главное – не сословное происхождение, а умение дорого и грамотно продаться.

А что такое «коррупция»? По сути, это покупка чиновника за деньги или иные блага (товары, услуги и так далее и тому подобное). Человеку предлагается определенный его стоимостной эквивалент, человек в ответ выдвигает свое видение собственной материальной стоимости – и в итоге приходят к некоему общему знаменателю. Так или иначе, человек оказывается выраженным в товарно-денежном эквиваленте, а это идеальная либеральная модель восприятия человека. Как же при таком раскладе либерализм может победить коррупцию?

Данная, казалось бы, абстрактно-теоретическая выкладка находила и находит свое широчайшее практическое применение в мировой либеральной практике.

Например, в Соединенных Штатах Америки коррупции, как провозглашается либералами, очень мало (официальные статистические выкладки говорят, разумеется, о прямо противоположном, но либеральная любовь к Америке неизбежно застит ясны очи). Оно и понятно, ведь американцы коррупцию назвали лоббированием, а еще представили ее в виде ряда витиеватых, но формально легальных, финансовых схем - в области науки, техники, образования, здравоохранения, строительства и многого другого. Открестились от термина – и вроде как более чем на половину «решили» проблему.

Трансграничное движение ссудного капитала – тоже более чем либерально, и тоже основано на товарно-денежной купле-продаже людей: человеку что-то нужно – и он реализует эту свою зачастую сиюминутную потребность посредством продажи себя, своего здоровья, своей нервной системы, своего времени – в долговую кабалу. Риторический вопрос: может ли коррупция мешать финансовой системе? И надо ли напоминать, что торжество широкомасштабного ссудного капитала началось во Франции, а пышным цветом расцвело в Великобритании и в США.

Закономерным образом и на международном уровне либерализм культивирует коррупцию, причем как раз-таки именно на международном уровне занимается этим наиболее цинично, недвусмысленно и неприкрыто. Всемирный Банк, как известно, занимается, в числе прочего, выдачей кредитов не под проценты, а под конкретные политические действия конкретных должностных лиц (если это не покупка политиков с потрохами, то что это в таком случае?). Да и МВФ занимается фактически тем же самым, иначе чем еще объяснить такие щедроты в адрес Украины, которая заведомо не принесет финансовой прибыли в виде возвращенных с процентами сумм?

Да и исторически либерализм основывался на купле-продаже людей. Первоначально это были негры, потом к ним добавились индейцы, параллельно со всем этим происходило закабаление собственных западных людей на мануфактурах, фабриках и заводах, впоследствии тот же самый либерализм принимал все более и более изощренные формы, в которых предстает перед нами и сегодня. Но в основе либеральной модели как таковой лежит товарно-денежная оценка человека. В каком-то смысле слове его продажность, некий проституционный компонент. Недаром же все наиболее вороватые чиновники рано или поздно становятся на либеральные мировоззренческие рельсы, а уж если ставится вопрос об их «посадке» в тюрьму, то либерализму этих чиновников и вовсе нет предела.

Существуют многочисленные рейтинги наиболее коррумпированных и наименее коррумпированных стран планеты. Понятное дело, что эти рейтинги часто меняются, что они весьма и весьма ангажированы, зачастую не вполне достоверны, и так далее и тому подобное. Но даже в этих рейтингах прослеживается определенная логически непротиворечивая линия.

Исключительно коррумпированными из года в год признаются африканские страны (где дербанят американские «гранты», якобы выделяемые на наведение порядка), некоторые ближневосточные страны (с шальными деньгами от туристического и углеводородного бизнеса), латиноамериканские кокаинизированные страны (с шальными деньгами от дорогостоящих наркотиков). Сейчас в «топы» стали попадать Украина и Узбекистан – тоже страны с проамериканскими режимами (а Украина – еще и официально на грантах МВФ). Принцип понятен: где есть много шальных деньги и ресурсов, над которыми требуется установить контроль со стороны крупнейших корпораций и финансовых структур, - там неизбежно в наличии и зашкаливающая коррупция.

Наименее же коррумпированными странами являются, как правило, Дания, Новая Зеландия, Финляндия и Сингапур. Первые три страны отличаются гуманным законодательством и социалистической «уравниловкой», но при этом, с точки зрения экономической экспансии, по понятным причинам весьма непривлекательны. Сингапур же практикует принципиально иную тактику: там установлены высокие оклады для чиновников, но за коррупционные проявления предусмотрены суровейшие наказания, вплоть до смертной казни на виселице. Интересно, что, с инвестиционной точки зрения, Сингапур значительно более привлекателен, нежели три первых страны в списке наименее коррумпированных.

В нашем же случае борьба с коррупцией неизбежно означает кровь, много крови. Что поделать: ушлые чиновники чаще всего не хотят расстаться с кровно наворованным по доброй воле. Не хотите крови, хотите жрать, гадить и пьянствовать в три горла – пожалуйста, вот вам либеральная коррупция. Одновременно либерализма, равенства, социального государства, гуманизма, инвестиционной привлекательности, богатства и отсутствия коррупции – нет и быть не может. За все всегда чем-то приходится расплачиваться. Нет желания расплачиваться человеческими жертвами – можно сделать страну экономически непривлекательной для разного рода финансово-сырьевых мошенников, но это явно не наш геополитический вариант: слишком уж мы богаты ресурсами. Придется все же выбрать жертвы.

Поэтому прежде чем бороться с коррупцией, нужно решить, а действительно ли нам это нужно? Готовы ли мы к столь решительному шагу на данном этапе? Кампания против коррупции со всей неизбежностью выльется в кампанию против либерализма – причем, скорее всего, в кратчайший срок. Существует вполне реальный риск внутрисоциального противостояния – куда похлеще и покровавее отечественных событий 1917-1922 годов. Но если волевое решение бороться с коррупцией все же будет принято, то придется перекроить весь государственный аппарат и революционно изменить фундаментальные принципы его формирования. Чиновники должны будут получать сносно, но при этом они и их домочадцы должны будут систематически отчитываться за каждую лишнюю копеечку, причем наказания за взятки и коррупционную связь с западным капиталом должно быть суровыми – вплоть до расстрела. Домочадцы, на которых записывается криминальное имущество, и, тем более, которые вывозят его на какие-нибудь Виргинские острова, - должны получать длительные тюремные сроки, причем в их отношении должна действовать презумпция виновности: не отчитался – сел.

Такая политика бодра и весела лишь на уровне слоганов. На деле же она неизбежно оборачивается сталинизмом, потому что коррупция (как органически либеральное проявление) лечится только и исключительно посредством сталинизма. Наше же общество по своей социально-экономической сущности в настоящее время либерально, а значит – борьба с коррупцией будет для него в буквальном смысле слова резьбой по живому. Когда-то резать действительно придется. Желательно – чтобы это произошло в скорейшем времени, потому что экономически страна со скоростью света приближается к точке невозврата. Но борьба с коррупцией – это не дебильные выходки какого-то проамериканского одноглазого персонажа, облитого зеленкой. Это не попсовая клоунада. Это жестокая, но необходимая костоломная машина, которая должна перемолоть, в первую очередь, одноглазо-зеленочного персонажа, но, разумеется, далеко не только его.

Людей нужно правильно воспитывать, готовить информационно, объяснять, что либералы – это и есть именно те, кто жаждет коррупции. Санация необходима и неизбежна. По крайней мере, если речь идет о выживании страны и народа

Источник: lgz.ru/blog