Пекинский нажим Путина

В Пекине 15 мая завершился двухдневный международный форум "Один пояс – один путь". Лидеры 29 государств и главы важных мировых организаций были приглашены в КНР, чтобы, по сути, одобрить планы расширения глобального китайского влияния на геополитику и торговлю. Президент России Владимир Путин, один из самых важных гостей форума, произнес здесь программную речь, в которой фактически сумел одновременно вновь подвергнуть критике западные концепции мироустройства и поставить под сомнение все намерения Китая.

"Один пояс – один путь" – это сокращенное название двойной концепцииЭкономического пояса шелкового пути и Морского шелкового пути XXI века, о которой Председатель Китайской Народной Республики Си Цзиньпин заговорил впервые в 2013 году, сразу после своего прихода к власти. Три маршрута Экономического пояса шелкового пути: Северный – из Китая через страны Центральной Азии и Россию до Северной Европы, Центральный – из Китая через Центральную Азию к Ближнему Востоку и Средиземному морю, и Южный – из Китая в Юго-Восточную Азию и к Индийскому океану. Морской шелковый путь XXI века предполагает маршруты из китайских портов в Индийский океан и далее до Европы, а также и в весь регион Тихого океана. По планам Пекина, для этого в будущем следует создавать новые и совершенствовать старые торговые пути, индустриальные парки, экономическо-транспортные коридоры, которые свяжут более 60 государств.


Си Цзиньпин пообещал выделить на эту инициативу 124 миллиарда долларов. Выступая перед аудиторией, в которой находились президент России Владимир Путин и президент Турции Реджеп Эрдоган, председатель КНР заверил, что его план не является "просто попыткой содействовать китайскому влиянию во всем мире". Си также активно защищал идеи глобализации, косвенно полемизируя с высказываниями президента США Дональда Трампа, обещавшего сделать "Америку первой" в международной торговле и отношениях.

Владимир Путин в ответ заявил, что Россия поддерживает стратегические планы Китая и намерена активно в них участвовать – при этом подчеркнув, что интеграционные процессы, о которых говорил китайский лидер, очень непросто реализовать и что они должны опираться на "общепризнанные правила". Следующая его встреча с Си Цзиньпином должна состояться 4 июля, когда глава КНР прибудет в Москву с официальным визитом.

Российский президент в Пекине вообще очень много говорил о понятиях "Евразия" и "евразийский", особенно в программной речи, с которой он выступил 14 мая. Как полагает политолог-китаист, руководитель Школы востоковедения при Высшей школе экономики в Москве Алексей Маслов, его выступление дает много работы и традиционным аналитикам, и завзятым конспирологам – начиная от слов о необходимости создания "большого евразийского партнерства" с участием Евросоюза и до понятно к кому обращенных призывов "отказаться от воинственной риторики, чтобы преодолеть застой в глобальном развитии". Как, впрочем, и заявления самого Си Цзиньпина:

– Насколько сумасшедше-масштабной выглядит многовекторая концепция Экономического пояса шелкового пути и Морского шелкового пути XXI века, о которой так сейчас подробно рассказывал Си Цзиньпин?

– Во-первых, конечно, она выглядит абсолютно глобально. Более того, впервые, наверное, за всю свою новейшую историю Китай начал говорить о судьбах мира, а не только о судьбах Азии или только о своей судьбе. Во-вторых, Китай, как он сам утверждает, предлагает глобальную концепцию новых геополитических и экономических отношений, причем именно со своей финансовой поддержкой, чего за последнее время никто не предлагал. В-третьих – как раз конкретного проекта мы не слышим и не видим! Мы видим лишь заявления, сами по себе очень интересные, и только желание всех объединить под эгидой китайской идеи. Но при этом Китай заявляет, и об этом он также впервые заговорил, наверное, за последние 150 лет, что ныне сложившиеся экономические и геополитические отношения – несправедливы. Есть ограничения для многих стран, прежде всего для самого Китая, в области доступа к рынкам, к природным и энергетическим ресурсам. Поэтому мир, как говорят в Пекине, должен стать более справедливым, более открытым и, в известной степени, более дешевым. Более того, Китай приглашает в это светлое будущее все страны мира! И многие страны действительно эту концепцию поддержали. Поэтому с точки зрения глобализма это первая за последние 30–40 лет глобальная идея мирового переустройства.

– Читая выступление товарища Си, я обратил внимание на очень важную откровенность. Глава КНР сказал, что Китай больше не будет идти "старой дорогой игр между врагами". Что стоит за этой фразой?

– Китай, и это тоже старая китайская концепция, не хочет быть разменной монетой в чьей-то игре. Например, в столкновении США и России или между странами Восточной и Юго-Восточной Азии с одной стороны и США – с другой. Китай не хочет быть чьей-то "картой" или чьим-то "фактором". КНР сейчас выступает как абсолютно самостоятельный игрок. Эта концепция родилась не на пустом месте, поскольку Китай в течение последних лет чувствует себя несколько обиженным. Обладая колоссальными экономическими ресурсами, большим политическим влиянием, Китай до сих пор часто воспринимается как "страна-производитель", но ни в коем случае не "вершитель судеб". А Пекин хочет именно вершить судьбы мира! Поэтому Си Цзиньпин и заявил, как мировой лидер, о том, что Китай не просто не будет участвовать в столкновениях между странами, а уже сам станет диктовать свои правила игры для нового мира.

 
Многочисленные "шелковые пути" КНР в XXI веке

– Россия, если судить по словам присутствовавшего рядом Владимира Путина, весьма радостно стремится играть в этой концепции "Одного пояса – одного пути" одну из ведущих ролей. Выгодно ли это ей? И самое главное – удастся ли?

– Да, все не так просто, как это представляет Китай и как часто представляется в СМИ, в том числе российских. Я напомню, что многие страны уже присоединились к китайской концепции "Одного пояса – одного пути", то есть подписали с Китаем соответствующий договор. Но не Россия! Пекин говорит, что таких государств около 50, по другим сведениям – их чуть более 30, но в любом случае России в этом списке нет. Это значит, что Москва лишь поддерживает саму по себе эту идею, но готова и хочет сочетать с китайским проектом свои, российские проекты. Более того, Россия настаивает на том, что вся эта интеграция должна быть не "интеграцией в Китай", в китайский проект, а интеграцией между уже существующими проектами. Например, между проектом ЕврАзЭС, проектом АСЕАН, который существует уже много лет, и теперь вот проектом Нового китайского шелкового пути".

Потому что, говоря о глобализации, Китай, на самом деле, не объяснил, как он собирается решать крупные мировые проблемы. Китай также не объяснил самую простую и важную вещь. Мировая торговля существует в течение тысячелетий, ВТО существует десятилетиями. Транснациональные железные дороги существуют уже столетиями. Чем они сейчас Пекину не нравятся? Россия пытается указать, на мой взгляд, на противоречия, в которые Китай сам себя загоняет, при этом не желая на это обращать внимание.

Путин сыграл очень важную роль именно своим присутствием

Действительно, на форуме в Пекине Путин сыграл очень важную роль именно своим присутствием. Он был там вторым человеком после Си Цзиньпина и первым среди всех присутствовавших лидеров государств, а всего их было 29. И Китай, конечно, очень хотел создать впечатление, что Россия просто целиком и полностью поддерживает его проект. Но достаточно послушать речь Путина – и становится ясно, что никакого единства в этом плане между Россией и Китаем просто нет.

– Почему Путин, выступая в Пекине с такой программной речью, подверг критике западную концепцию социального государства, из-за которой в мире якобы усиливаются угрозы международной безопасности? Ведь ясно же, что его слова могли быть обращены в основном к Си Цзиньпину, ну, может быть, еще к президенту США Дональду Трампу. Что им он хотел сказать? Почему выбрал для такой речи именно Пекин?

– Все, что сказал Путин, это абсолютно не новая вещь в риторике российского президента. Но ему важно было показать, что он говорит на форуме вроде бы единомышленников! Что он высказывает свои идеи, находясь рядом с лидером крупнейшей державы мира, говорит рядом с главами государств, которые концептуально это все поддерживают. Место выбрано очень правильное! Более того, интересно, что Путин опять говорил о странах Запада значительно более критично, чем тот же самый Си Цзиньпин. Он здесь вновь был этаким "еnfant terrible", то есть "несносным ребенком", взял на себя ту роль, в какой обычно и выступает российский президент на международных заседаниях. Россия в его лице выступает во всей этой композиции как game-changer, нарушитель устоявшихся правил – хотя сам Путин говорит именно о необходимости из соблюдения! Путин произносит во многом то, что хотят, на самом деле, сказать и китайцы, но по многим дальновидным соображениям считают это невозможным.

– Президент России призывал в своей речи государства Евразии отказаться от воинственной риторики. Он ведь не только КНДР явно имел в виду?

– Да вся пекинская речь Владимира Путина просто наполнена внутренними смыслами! Она находка для конспирологов! Во-первых, Путин говорит о Евразии. Это значит, что Путин уже говорит, что единая Евразия сама по себе существует. И это не только Китай, это и другие страны, у которых есть свои интересы, которые надо учитывать. Это, на мой взгляд, очень тонкая критика в адрес Китая, который просто навязывает свою концепцию, не слушая партнеров по диалогу. Второе – про воинственную риторику. Под Евразией, я так понимаю, российский президент подразумевает всю обширнейшую территорию от ЕС до Азии, а не только Евразийский союз. Где есть и Украина, и страны Центральной Европы, в первую очередь Польша и страны Балтии, которые очень негативно относятся к России. Понятно, на что Путин намекает. Но еще очень важно то, что эти страны, в том числе сейчас и Украина, являются, грубо говоря, грантополучателями Китая. И поэтому этот "пекинский" намек, на мой взгляд, заключается в том, что, если вы хотите участвовать в получении китайских инвестиций, грантов и так далее, надо вам как-то начать с Москвой сотрудничать. По сути дела, это нажим – на то, что, мол, нужно возвращаться в поле торговли и прекращать политическую пикировку.

Пекинская речь Владимира Путина просто находка для конспирологов!

– США на форуме в Пекине как бы и не присутствовали, и присутствовали. По крайней мере, все явно думали о том, как на все это посмотрят в Вашингтоне. Накануне форума администрация президента Дональда Трампа заявила о масштабной торгово-экономической договоренности с КНР. Китай открывает американцам свой рынок и так далее. Как это повлияло на этот форум? И как это увязывается с глобальными планами Пекина?

– Во-первых, действительно, американцы незримо присутствовали там в виде нескольких делегаций наблюдателей от различных think-tanks. Более того, в американских СМИ публиковались очень негативные статьи про этот форум. И критика со стороны США была обращена, прежде всего, на тот факт, что Китай предлагает глобализацию, но при этом, кроме России, никто из крупных стран мира эту концепцию не поддерживает. Ведь и Индия резко выступила против, и государства ЕС. Поэтому в Вашингтоне мониторили происходившее 14–15 мая в Пекине просто от начала до конца.

Антиамериканскую риторику во время этой встречи взял на себя российский президент

Второй очень важный момент заключается в том, что Дональд Трамп действительно разбросанными действиями сумел немного изменить правила игры – сначала серьезно оскорбив Пекин, надавив на него, а потом предложив ему целый ряд довольно интересных сделок. То есть президент США показал, что, каким бы мощным Китай ни был, он во многом зависит от мировых рынков, ну, и от самих США. Но КНР привыкла работать в такой ситуации! Могут быть какие угодно политические противоречия – но торговля останется торговлей и она будет развиваться. Объемы взаимной китайско-американской торговли постоянно возрастают. И индекс взаимозависимости между Китаем и США в области товарооборота в разы выше, чем между Россией и США. Пекин в данном случае прекрасно понимает, что любая его антиамериканская риторика, связанная и с этим форумом, и вообще с чем угодно, скажется негативно и пойдет лишь во вред двум сторонам. Поэтому антиамериканскую риторику во время этой встречи взял на себя российский президент Владимир Путин! – полагает руководитель Школы востоковедения при Высшей школе экономики в Москве Алексей Маслов.