Трагедия труда в деньгах

МИХАИЛ РУБАН

В предыдущей статье "Философия денег" я попытался отразить свое понимание законов работы денег. Все втискивать в один текст не только бесполезно, но и опасно. Не переварится и будет отторжение. В принципе, это даже случилось. Прошлый текст оказался великоват. Для того, чтобы больше раскрыть некоторые моменты, я выкладываю дополнение. Заранее готовлюсь к тому, что эта часть будет более спорной и вызовет больше критики. Итак, уважаемые читатели, примите продолжение темы о деньгах.

Среди людей очень сильно распространено убеждение, что деньги измеряют труд. Причем, чаще всего это убеждение всплывает у наемных работников. То, что это именно убеждение, проявляется в том, что даже логические доводы и доказательства цифрами игнорируются и не замечаются. При этом сама зависимость между трудом и деньгами вводится, как аксиома, не требующая доказательства. Почему этот феномен устойчиво держится длительный промежуток времени в совершенно разных странах?

Правда, не во всех странах. Вы, наверное, знаете, что восточный человек может даже обидеться, если во время покупки вы с ним не будете торговаться. В этих культурах умение торговать, в том числе и своим трудом, очень сильно. С одной стороны, это приводит к тому, что профессии торговцев обладают большим почетом, даже на рынках России большинство торговцев – это выходцы из бывших республик Средней Азии и Кавказа. С другой стороны, население этих стран с большей легкостью перемещается куда-то, чтобы продать свой труд «гастарбайтеров», либо купить себе рабов из бомжей.  Наверное, отношение к труду, как к одной из ценностей, которую можно также продавать, приводит и к потере его уважения и поэтому неспособности сделать труд более сложным и специализированным. Что приводит к провалу промышленного развития таких стран. Так что, убеждение, что деньги связаны с трудом имеет и положительные стороны для развития экономики.

Если вспомнить принцип Парето, то можно легко описать поле применений денег. То есть, 20% денег используется 80% населения, которое источником своего дохода имеет только продажу своего труда. А 80% денег используется 20% населения, которые покупают и продают не свой труд, а результаты труда наемных работников, просто товары или сами деньги. Получается, что если 80% денег, то есть подавляющее их большинство связано с продажей не труда, то и главные законы применения денег никак не должны относиться к измерению труда. Это равносильно навязыванию украинского языка 85% процентам русскоговорящего населения Украины. 80% населения хочет, чтобы деньги измеряли труд, но 80% денег с этим не согласны и делают что-то свое. Именно поэтому в прошлой статье я хотел ознакомить Вас с точкой зрения на законы денег людей, которые составляют другие 20%.

В чем же причина такой устойчивости убеждения людей европейской культуры в необходимости объяснять труд через деньги? Убеждения вообще редко объясняются через логику. Они принимаются априорно как выражение некоторого опыта. Какой же опыт имеет пролетариат и прочие угнетаемые классы? Живя на зарплату, мы имеем опыт продажи ТОЛЬКО своего труда. Еще раз, большинство людей продают только свой труд. Даже если нам приходится продавать свою квартиру, мы обращаемся к риэлтору – человеку, который профессионально занимается продажами. Больше мы ничего не умеем продавать! Что же получается? Если наш опыт связан с продажей только труда, откуда у нас появится убеждение, что даже в продаже труда главным является не труд, а продажи?

Ведь продажи – это сложный поведенческий навык. Дети, когда им становится понятной и желанной необходимость самостоятельности, пытаются найти источники дохода или самоутверждения. Но если они не привыкли убеждать других в ценности своих идей и поступков, а ведь это одна из важнейших частей продаж, они предпочитают идти простым путем и проявляют свой максимализм избеганием договоренностей и стремлением к силовому продавливанию окружения. По сути, максимализм это проявление неспособности договариваться и учитывать чужое мнение. Если мы не обучаем их умению договариваться и продавать свои идеи, то максимализм будет излечиваться собственным опытом очень долго.

Кстати, очень интересным жизненным эффектом обладает сдельная оплата труда. В обычном трудовом договоре мы торгуемся по оплате своего труда только в момент приема на работу или когда уж совсем «припрет» безденежье. Если же человек очень часто имеет изменение оплаты труда и обучается как то торговаться за результат, у него вырабатывается привычка больше уделять внимания именно «выторговыванию» оплаты. И из таких работников гораздо чаще вырастают частные предприниматели. А так как в строительстве чаще используется сдельная оплата, то и предпринимателей эта деятельность рождает больше. Особенно много их в мелком ремонте и отделке.

Еще один интересный результат - нежелание или неумение договориться и стремление выражать деньги через труд проявляется в таком феномене: Люди, имеющие опыт продажи только труда и верящие, что деньги отражают именно его, стремятся воинственно отстаивать свои устои. Человек, который свой доход строит из умения договариваться, находить компромисс в сделке, выторговывать цену, не пропагандирует свои убеждения, что деньги выражают именно способность договариваться. Он просто проходит мимо битвы за это убеждение. Для него доход уже есть, он часто больше простой оплаты за труд, но спорить на эту тему ему зачем? Ведь он не «отстаивает справедливость оплаты труда»!

Но есть еще одна важная причина, которая в свое время заставила меня активно менять свое убеждение. Я понял, что в моей потребности оправдывать деньги через труд было большое лицемерие и ханжество. Ведь, когда я переживал, что мой труд оплачивался недостаточно, я считал, что это нарушение принципа справедливости в мире. Но когда я тратил, заработанные деньги, то мне было плевать на тех, результаты чьего труда я приобретал. Я старался найти меньшую цену, тем самым отказывая продавцам в справедливой оценке их труда. Когда подход к деньгам изменился на оценку способности договариваться, то в моем миропонимании все встало на свои места. И я сейчас, когда вижу, что человек действительно талантливо трудится, но не может выторговать высокую плату за свой труд, я иду ему навстречу и стараюсь дать дополнительную выгоду. Понимание, что деньги оценивают не труд, а способность договариваться, можно сохранять и понятие справедливости. Только это уже относится не к воле денег, а к моему решению. Зачем требовать от денег то, что они не могут дать? Как и ждать от них того, что они дать не могут.