Геополитика: «Мы не станем терпеть Москву». Турция снова ссорится — теперь с Ираном

Галия Ибрагимова

Вооруженные силы Турции нанесли ракетные удары по подконтрольным Ирану группировкам в Идлибе. Если турки не прекратят хаотичные обстрелы северо-западных районов Сирии, иранцы грозят отомстить.

Зачем на фоне непростых отношений с Москвой Анкара пошла на обострение и с Тегераном — еще одним важным участником сирийского урегулирования.

Закрытое небо над Идлибом

Обстановка в провинции Идлиб на северо-западе Сирии продолжает ухудшаться. В боях за контроль над этими территориями Турция открыто поддерживает сирийскую оппозицию и наносит удары по правительственной бронетехнике и противовоздушным комплексам.

Даже после того как армия Башара Асада закрыла небо над провинцией, турецкие беспилотники не прекратили поражать одиночные цели. Так, за минувшие дни с воздуха были уничтожены грузовик с боеприпасами, бронемашина и мотоцикл. Позже стало известно, что турецкие ПВО сбили над Идлибом два сирийских истребителя Су-24, но пилотам удалось катапультироваться.

Россия призывает Турцию снизить активность наземных операций и продолжить вытеснять с этой территории боевиков «Хайят Тахрир аш-Шам». Что касается воздушных атак, то в условиях закрытого неба над провинцией Москва отказалась гарантировать безопасность полетов турецкой авиации.

В российском центре по примирению враждующих сторон объяснили, что решение о бесполетной зоне на северо-западе Сирии власти приняли из-за резкого обострения ситуации.

«Тегеран — не Дамаск»

Призывы к Турции прекратить артобстрелы в Идлибе и на примыкающих территориях прозвучали и из Ирана. Со своей стороны, иранский консультативный центр в Сирии, оказывающий военную поддержку армии Асада, обязался не атаковать турецких военных.

    «Подразделения армии Турции находятся в зоне проиранского ополчения на северо-западе страны. Тегеран действует сдержанно и не идет в атаку. Но подконтрольные Анкаре военные продолжают стрелять по нашим позициям и базам» — заявили в консультативном центре

Иранские военные призвали турок действовать в Идлибе «строго рационально и в соответствии с интересами сирийского и турецкого народов». Если Анкара проигнорирует эти сигналы, Исламская Республика готова отомстить за бомбардировку своих баз в Сирии.

    «Тегеран — не Дамаск, мы не станем терпеть и слушать Москву, если даже та об этом попросит», — говорится в заявлении консультативного центра Ирана

В отличие от жесткой риторики военных, президент Хасан Роухани действует пока методами дипломатии. В телефонном разговоре с Реджепом Тайипом Эрдоганом он предложил провести трехстороннюю встречу по Идлибу. Главными участниками переговоров, по мнению иранского лидера, могли бы стать Тегеран, Дамаск и Анкара. Приглашать Москву в этот формат необязательно, заключил Роухани. Тем не менее он не оспаривал важную роль России в сирийском урегулировании.

Интересы Ирана в Сирии

В первые же дни гражданской войны в Сирии в 2011 году Иран встал на сторону Башара Асада. Для разгона оппозиции в сирийских городах, а потом и для борьбы с «Исламским государством» в Дамаск прибыли иранские военные. Среди них — элитные подразделения Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Финансовую поддержку Тегеран оказывал и военизированной ливанской группировке «Хезболла», которая с начала сирийского конфликта заняла позиции на юго-востоке Сирии и там сдерживала противников Асада.

Иранские власти стали также поставлять сирийскому правительству оружие, делиться с Дамаском разведданными и деньгами. На протяжении всего конфликта Иран обеспечивал поставки энергоресурсов в Сирию. Единственный оператор сотовой связи, работавший на сирийской территории, был иранским. Тегеран получил большинство контрактов на разработку новых месторождений полезных ископаемых. Все это объяснялось стратегическим союзом двух стран.

Если роль Москвы в сирийском конфликте ограничивалась военной поддержкой правительственных сил, то Тегеран обеспечивал жизнедеятельность режима Башара Асада во всех других областях. В результате иранские власти стали главными спонсорами и покровителями сирийского правительства.

С 2017 года Иран вместе с Россией и Турцией участвует в «астанинском формате» переговоров по сирийскому урегулированию. Несмотря на то что во многом благодаря этим контактам удалось стабилизировать ситуацию в Сирии, участие в них Тегерана вызывало критику наблюдателей. Особенно в Израиле и США. Они называли присутствие КСИР в Дамаске прямой угрозой безопасности еврейского государства.

Своими опасениями Тель-Авив и Вашингтон не раз делились с Москвой и требовали отвести иранских военных от сирийско-израильской границы. Распоряжением Биньямина Нетаньяху по объектам Тегерана в Сирии наносились ракетные удары — под предлогом самообороны.

Однако Иран не уступал. Убедить режим аятолл смягчить позиции и передислоцировать войска долгое время не удавалось ни России, ни Турции. Два года назад проиранские силы в Сирии все же были отведены от границы с Израилем. И в этом заслуга Москвы. Но на этих территориях остались боевики «Хезболлы», которые по-прежнему вызывают раздражение Израиля.

«Слабость Асада — это слабость Ирана»

Отношения Турции и Ирана на протяжении всего сирийского конфликта оставались стабильными. Не портило их и то, что в Тегеране поддерживали режим Асада, а в Анкаре выступали его противниками.

Долгое время власти Исламской Республики не поддерживали идею военной операции Дамаска в Идлибе, что руководитель Центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семенов связывает как раз с нежеланием Тегерана идти против Эрдогана.

    «Наступление на Идлиб сирийская армия начала еще в мае прошлого года. Та, первая фаза операции продлилась до сентября. Однако Иран в ней не участвовал. Подключился только в декабре, пытаясь действовать не во вред Турции» — объясняет   политолог

    «На днях турки разбомбили проиранские силы в Сирии. Речь идет о штабе «Хезболлы» и подразделении КСИР. Погибли около 30 человек. При этом в Тегеране уверяют, что передавали туркам координаты дислокации своих прокси в Сирии. Но это не остановило Анкару. И угрозы иранцев отомстить прозвучали не на пустом месте» — считает Семенов

Доцент Центра исследований стран Персидского залива Катарского университета, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Николай Кожанов отмечает, что, несмотря на тактическое сотрудничество, стратегическими партнерами Иран и Турция никогда не были.

    «Когда в Идлиб вошли проиранские силы, стало понятно: Тегеран готов на все, чтобы не допустить ослабления режима Асада. Логика тут проста: любая слабость сирийского президента будет восприниматься как слабость Ирана. Допустить этого нельзя. Отсюда жесткая реакция Роухани в адрес Турции» — объясняет эксперт.

Решение по Идлибу, по мнению Кожанова, будет зависеть все же в первую очередь от российско-турецких договоренностей. Тегерану в этом вопросе эксперт отводит роль помощника Москвы.

    «Иран всегда преследовал свои цели в Сирии. Главная — добиться легитимации режима Асада. А без дипломатической поддержки России это вряд ли удастся. И политический трек сирийского урегулирования Тегеран отдает на откуп Москве. Но это не означает, что иранцы во всем готовы поддерживать российские власти. На сирийском направлении Россия и Иран движутся скорее параллельным курсом. Уровень сотрудничества нельзя назвать стратегическим» — полагает иранист

Эксперт Центра политических исследований в Анкаре Орхан Гафарлы считает, что Иран в большей степени заинтересован в сохранении хороших отношений с Турцией.

    «Анкара одна из немногих поддерживает торговые отношения с Тегераном в условиях западных санкций. Учитывая непростую внутриполитическую ситуацию после парламентских выборов, ухудшающееся экономическое положение, вряд ли Иран заинтересован в обострении отношений с немногочисленными партнерами — и Турцией прежде всего. Стороны продолжат избегать острой конфронтации по сирийскому вопросу» — полагает эксперт

Все опрошенные аналитики сошлись во мнении, что судьба Идлиба, а также отношения между Турцией, Россией и Ираном будут зависеть от итогов переговоров Путина и Эрдогана.

    «Все заинтересованы в урегулировании ситуации в Идлибе. На карту поставлено не только будущее Сирии, но и судьба двусторонних отношений внутри этого треугольника» — уверен Гафарлы.