Человек и общество: «Сколько бы ЮНЕСКО ни пропагандировало «мультикультурализм», он оказался несостоятелен и практически, и теоретически»

Сергей Черняховский

Преодоление толерантности

Если предполагать, что проблема межнациональной напряженности в России все-таки есть, то есть есть пресловутый национальный вопрос, то решить его можно не путем «воспитания толерантности» и развития «мультикультурализма».

Понятие толерантности - чем больше его исследуют и чем больше исследуют опыт попыток ему следовать – это не столько решение вопроса, сколько его некоторое замораживание. Анестезия.

И практически потому, что в Европе этот опыт имеет своим результатом либо афро-нацистские мятежи в пригородах Парижа, либо рост популярности евронацистских партий, как в Голландии и Австрии. Иногда это происходит одновременно.

И теоретически, потому что толерантность – это «терпимость». А терпение не может быть бесконечным. Терпение всегда имеет границы. Не говоря о том, что само оно требует напряжения. Уже сам призыв к «терпению» означает, что речь идет о сосуществовании с чем-то, что без «терпения» воспринять было бы невозможно. То есть с чем-то неприятным и воспринимаемым негативно.

И непонятно, почему его нужно терпеть, если оно неприятно, и непонятно, должно это неприятное иметь некие ограничения – как качественные, так и временные.

А сосуществование со злом в неограниченных количествах и в неограниченной длительности – это по определению означает пребывание в Аду. То есть призыв к толерантности в конечном счете означает призыв к перемещению в АД.

А если речь идет о выборе между тем, чтобы жить в аду или восстать против начала, воспринимаемого как Зло, и уничтожить и изгнать его, то подобное восстание явно более достойно, нежели подобное описанному смирение и терпение.

Нечто подобное происходит и с явлением «мультикультурализма». Сколько бы ЮНЕСКО ни пропагандировало его – он оказался несостоятелен и практически, и теоретически, потому что в конечном счете разные культуры не могут существовать и совместно, и одновременно изолированно.

Культура – это всегда некая система запретов. Не могут в одном пространстве не изолированно существовать разные запреты. Как мудро говорили в свое время: «Плюрализм в одной голове – это шизофрения».

Потому что при совместном существовании разных культур возможны лишь три варианта:

    Одна из культур разрушит либо поглотит другую;
    Эти культуры постепенно сольются путем взаимообогащения друг друга (советский «расцвет и сближение наций»);
    Эти культуры будут интегрированы в нечто большее, их покрывающее, некое охватывающее и подчиняющее их себе более мощное начало.

Есть четвертый вариант – их носители вступят в постоянный и ширящийся конфликт друг с другом. Совместное существование в форме взаимной войны. Борьбы на уничтожение.

Все это не значит, что невозможность и деструктивность толерантности и мультикультурализма означают невозможность решения проблемы взаимоотношений различных народов, наций и культур. Это означает, что названных форм для этого просто недостаточно, что они ограниченны и требуют своего преодоления.

Основной порок толерантности в том, что она, предполагая терпение, предполагает в скрытом виде неприятие того, что нужно терпеть.

Значит, преодоление ее как раз в отказе от этого начала, то есть отказе от скрытой негативной характеристики «другого», признание его интересности и самозначимости – а в этом смысле формой взаимоотношения с ним имеет «терпимость»; а «согласие» - «со-гласие», то есть не установку «каждый сам по себе», а установку на взаимодействие, поиск совместно значимого и общего.

Что, в частности, в отношении национально-культурного взаимосуществования не исключает и предполагает сохранение определенной ролевой идентифицируемости в качестве «гостей» и «хозяев»: самое большое уважение к гостю не означает его превращения в хозяина. Уважаемому гостю можно даже отдать лучшее в доме, но только тогда, когда это совершается по воле хозяина, а не по одностороннему желанию гостя.

А согласие в общем, системном виде, предполагает:

    согласия в интересах;
    согласия в целях;
    согласия в методах.

В несколько другом разрезе оно требует

    формирования общей политической культуры;
    единого целеполагания;
    общей системы адаптации к вызовам как внешним, так и внутренним,
    создания единого интегрирующего начала, предполагающего согласия в правилах формирования этого начала, согласия принимаемых нормах его функционирования, согласия в толковании и использовании этих норм.

То есть здесь необходимы минимум два фактора: принятие некого общего объединяющего начала и готовность к деятельности по согласованию позиций и совместному выстраиванию деятельности.

Это же имеет смысл и в отношении преодоления мультикультурализма. Не одновременное изолированное существование многих культур, а создание покрывающего их интеграционного начала, создание того, что нивелирует их различие и образует из него их многообразное единство, обеспечивая их взаимообогащение, рассвет и слияние.

В этом отношении межнациональную напряженность можно ликвидировать лишь путем объединения различных этносов, народностей, протонаций и гипотетических наций в одну полиэтническую нацию, либо восстанавливая ту полиэтническую нацию, которая существовала в СССР, либо создавая новую – «российскую», которую создать на сегодня не удалось.

Но чтобы это сделать, нужно найти или создать то, что может ее объединять. То, что может объяснить, почему некие различные этносы должны существовать совместно, а не раздельно.

В свое время народы Российской империи объединились в ее составе действительно в основном по доброй воле для защиты «под твердой рукой Белого царя» от грозивших им завоевателей. Тот, кто сегодня берется это отрицать, просто плохо учил историю. Случаи были разные – но в большинстве это действительно было добровольное объединение за защитой.

Другое дело, что это было в иную эпоху, и объяснить, что за завоеватели угрожают народам России, от которых их должен защитить русский народ и российское государство, вопрос как минимум довольно сложный. К тому же это объединяющее начало не решало и не решило многих иных межэтнических и межнациональных проблем – Империя была полна ими, и к началу 20 века национальный вопрос наряду с рабочим и аграрным стал одним из основных.

СССР объединил распадавшуюся к началу 20 века общность народов общей идеологией. Здесь, кстати, встает вопрос: если эта идеология была способна обеспечить единство Большой России – почему нужно считать невозможным использование ее и сегодня?

Допустим, есть люди, которые считают ее реализацию в СССР неудачной. (Хотя опять же – национальный вопрос она решала). Но есть и иные ее трактовки, да и стихийная идеология в России – социалистическая.

Чем менять одну идеологию на другую, может быть, лучше сначала испробовать ее иные варианты…

Но важнее и другое.

Идеология – это не просто «светское вероисповедание». Идеология – это общие цели и общее дело, то есть некая общая созидательная работа.

Именно этих общих целей и ориентации на общие действия нет у нынешней официальной российской политики. Самые распропагандированные стратегии (о которых общество уже забывает), наподобие пресловутой «2020», в самом лучшем случае содержат в себе некий набор намерений и обещаний. Они не содержат ни общих внятных целей, ни призыва к совместному действию, ни намека на организацию этого совместного действия.

Тогда как объединить людей на деле может только общее дело. Совместная деятельность.

Сегодня Россию, к сожалению, объединяет во многом только прошлое. Причем при попытках вычеркнуть советский период из истории из нее элиминируется этап и опыт наиболее плодотворного совместного сотрудничества.

А пытаясь иллюзорно вернуть Россию в период до 17 года, российская элита уже и реально возвращает ее к проблемам начала 20 века, то есть периоду обострения национальных проблем.

Но общность истории, при всей своей важности, не может быть единственным объединяющим фактором. Она в данном случае необходима, но недостаточна. Тем более, если в этой истории актуализируется самый проблемный для данного вопроса период.

Для единства нужно общее будущее – мечта и цели - и общее настоящее, общая деятельность и общая работа.

Нации и этносы нельзя принудить терпеть друг друга. Нации и этносы можно объединить в единую нацию. Чтобы объединить их сегодня, нужно дать им общее будущее. Чтобы дать им это общее будущее полноценно и убедительно, нужно дать им сегодня общую деятельность.