Позиции США на международной сцене: Новая классовая война на Западе

Межуев Борис

РI представляет сокращенную версию первой главы доклада «2020 – год идеологического переформатирования», подготовленного в июне 2020 года авторским коллективом в составе в составе Бориса Межуева, Любови Ульяновой, Сергея Бирюкова и Василия Ванчугова.

Сокращенная версия третьей главы доклада, посвященная вариантам «консервативного сопротивления» предсказанной авторами либеральной однопартийной гегемонии, была ранее размещена нашем сайте, а до этого — переведена на английский язык и опубликована на сайте Центра имени Симоны Вейль.

В декабре также была помещена  полная версия второй главы, где предсказывалось обострение холодного противостояния Китая с тем, что в докладе было названо «новым атлантизмом», то есть цивилизационно сплоченнным «коллективным Западом». Практически все основные выводы данной работы были подтверждены последующими событиями. Но по независящим от авторов причинам доклад в полном объеме не был опубликован в 2020 году. Мы и далее будет знакомить читателей с отдельными главами этой, увы, неизданной коллективной монографии.

Сегодня обозреватели, придерживающиеся разных точек зрения, часто называют происходящее на Западе холодной гражданской войной. В частности, российский телеведущий Владимир Познер в недавнем видеоинтервью сказал, что в Америке дело идет к новой Гражданской войне, которая, возможно, и не приведет к прямому вооруженному столкновению двух держав, но тем не менее значительно ослабит позиции США на международной сцене.

На смену «веку американскому» с большой вероятностью приходит «век китайский», и виной тому в немалой степени раскол внутри главной державы западного мира. Несложно увидеть, что раскол этот не только американский, просто в Америке он достиг точки равновесия, своего рода пата – однозначного преобладания нет ни у одной из сторон. Но движение «желтых жилетов» во Франции и волна корона-диссидентства по всему миру свидетельствуют, что речь идет не о внутринациональном, то есть внутриамериканском, но, скорее, о внутрицивилизационном конфликте.

По существу, о новой классовой войне.

Анализ Майкла Линда

Проблема, однако, состоит в том, что мало кто из комментаторов и обозревателей этих событий пытается внятно объяснить, кто в данной войне с кем борется, какая у этой классовой войны классовая подоплека.

Впрочем, в одной книге, подлинной литературной сенсации начала этого года, такая попытка предпринимается. Речь идет о вышедшем в январе 2020 года в США исследовании американского политического эксперта и экономиста Майкла Линда «Новая классовая война. Спасая демократию от менеджериальной элиты»[1]. Этой книге повезло и в то же время не повезло со временем издания.

С одной стороны, она получила неплохое освещение в прессе, с ее выводами соглашались и публично полемизировали ведущие СМИ англосаксонского мира. Более того, ни одна из прежних книг этого автора, начиная с его нашумевшего манифеста «нового национализма»[2], который он выпустил в свет еще в 1995 году, не вызывала такой мощной реакции. Консервативный католический философ Патрик Денин даже назвал ее в твиттере «ключевой (essential) книгой десятилетия»[3].

Тем не менее, уже в конце января 2020 года начались события, которые перетянули на себя общественное внимание. О Линде и его «новой классовой войне» не забыли, на книгу продолжают поступать новые отклики, однако, сама дискуссия о «новой классовой войне», ее природе и возможном исходе как будто остановилась, не получив дальнейшего развития.

Несколько слов о самом Линде. Автору этих строк довольно много и часто приходилось писать об этом политическом писателе[4], одном из самых ярких публичных интеллектуалов сегодняшней Америки, превосходящем и своей глубиной, и своей оригинальностью, и, что важнее, своей объективностью многих гораздо более популярных интеллектуальных гуру.

Печально, что ни одна книга Линда – а их уже больше десятка – до сих пор не переведена на русский язык, несмотря на то, что Линд лишен обычных для американских либералов враждебных чувств к России, он с пониманием отнесся к действиям нашей страны в 2014 году, а в своей последней книге отверг все инсинуации относительно вмешательства России в президентские выборы 2016 года.

По своим взглядам Линд – левый либерал в духе Франклина Рузвельта и Линдона Джонсона, однако, отличительной чертой его политических взглядов является отвращение к тому направлению, которое выбрал американский либерализм в эпоху Билла Клинтона. По мнению автора «Новой классовой войны», либерализм сознательно отказался от защиты интересов беднейшей части населения своей страны, пойдя в фактическое услужение к финансовой олигархии и тесно связанному с ней хай-теку.

Этот союз характеризовался не только альянсом верхушки Демократической партии и Уолл-стрита, но и классовой смычкой традиционно левого по своему мировоззрению «интеллектуального класса» с классом менеджеров крупнейших финансовых и производственных компаний. Фактически возник новый, хотя очень давно предсказанный класс, который Линд в своей последней книге называет «менеджериальным».

Термин, как указывает сам автор, родился еще в 1940-е годы. Так называлась известная книга социолога Джеймса Бернхема, бывшего троцкиста, ставшего во вторую половину жизни яростным американским патриотом и антикоммунистом. Бернхем предсказывал трансформацию капитализма в менеджериальный строй, в котором реальную власть в экономике, равно как и политике, будут иметь управленцы предприятий, а не их юридические собственники.

Линд полагает, что ровно это и случилось на всем Западе, причем господство менеджериального класса распространилось также на сферу культуры и образования. Для обеспечения этого господства потребовался союз менеджеров с социалистически или леволиберально мыслящим академическим классом со всем его марксистским или же квази-марксистским бэкграундом.

Несколько упрощая, концепцию Линда можно представить и так: главным фактором рекрутирования в высшую элитную прослойку на Западе может считаться наличие диплома особой касты колледжей и университетов. Университет университету, колледж колледжу рознь. Но наличие высшего образования обязательно для занятия элитных позиций.

В России, где человек со средним образованием теоретически может подняться до карьерных высот при наличии хороших связей и личных способностей, трудно оценить значение этого фактора для элитогенеза западного мира. В передовых странах Европы и США человек без университетской корочки не имеет шанса попасть в элиту и обречен в лучшем случае оставаться техническим специалистом, синим воротничком, в худшем – жить на пособие.

Рассмотрим, к примеру, ситуацию с образованием в США: образовательный уровень здесь соответствует уровню образования других промышленно развитых стран: подавляющее большинство населения имеет среднее образование, а число выпускников колледжей растет. В период с 2000 по 2018 год уровень образования в возрастном диапазоне от 25 до 29 лет увеличивался на каждом уровне образования (среднее, высшее). За это время процент окончивших среднюю школу и выше увеличился с 88 до 93 %, процент со степенью ассоциата[5] или бакалавра увеличился с 29 до 37, процент с степенью магистра или выше увеличился с 5 до 9.

Согласно опросам 2015 год, 84 % среди взрослых в возрасте 65 лет и старше — либо окончили среднюю школу или колледжи, либо не окончили среднюю школу, но получили хотя бы сертификат GED[6], по сравнению с 91 % взрослых в возрасте от 25 до 34 лет и 89 % взрослых в возрасте от 35 до 44 лет или от 45 до 64 лет. 27 % населения в возрасте 65 лет и старше сообщили в тот же год о наличии у них степени бакалавра или более высокого образования по сравнению с 36 % взрослых в возрасте от 25 до 34 лет и 32 % взрослых в возрасте от 45 до 64 лет.

Так что рост числа людей с высшим образованием налицо. Однако речь идет в лучшем случае о трети всего взрослого населения. Причем уровень образования, как показывают опросы, тесно связан с уровнем доходов[7]. Получение диплома колледжа — важный момент в становлении привилегированного члена американского среднего класса. Фактор высшего образования остается основным барьером для проникновения выходцев из низших классов в более привилегированные слои среднего класса

Не имеющий диплома престижного колледжа американец (и тем более житель европейского государства) лишен возможности попасть в политическую элиту, но у него, тем не менее, сохраняется право голосовать на выборах за свою партию на выборах в Конгресс и своего кандидата в президенты. Бедные слои населения в США обычно голосовали за демократов, которых поддерживали рабочие профсоюзы, а в Европе – за социалистов или социал-демократов.

Обычно в США низы голосовали за демократов, а в Европе – за социалистов или социал-демократов той или иной разновидности. Но в 1990-е, а, по существу, и раньше, начиная с начала 1970-х, левые во всех западных странах утратили контакт с рабочим, профсоюзным движением. Само это движение перестало играть значимую роль в политике.

Левые академические интеллектуалы разочаровались в рабочем классе: белый пролетарий упорно не хотел отказываться от традиционной семьи, религиозной общины и этнического происхождения. Преобладающее большинство белых работяг предпочитали оставаться в традиционной семье, посещать по выходным дням местную церковную общину и не испытывали энтузиазма по поводу появления в окрестностях мигрантов из плохо развитых стран, соглашающихся работать за маленькие деньги.

Левым силам во всем мире, включая левое крыло Демократической партии, оказалось проще вступить в союз с культурно близкими им менеджерами транснациональных компаний и представлять интересы не столько бедных соотечественников, сколько мигрантов, вносящих культурное разнообразие в относительно однородную в этническом отношении среду. Рабочий класс Америки и Европы почувствовал себя брошенным своими образованными защитниками, ставшими апологетами либеральной миграционной политики.

И ему ничего не оставалось делать, как присматриваться к правым партиям, тем из них, кто оказался готов произвести внутри себя популистский переворот, то есть занять антиммиграционную и протекционистскую в отношении рабочих мест позицию. Республиканской партии США удалось произвести подобный переворот с помощью Дональда Трампа, консервативной партии Великобритании – за счет Брекзита, в континентальной Европе правым популистам пришлось создавать новые партии.

Анализ Линда оказался настолько прост и настолько убедителен, что почти никто из критиков не нашел никаких серьезных оспаривающих его аргументов. Обозреватель The New York Times пытался не очень убедительно возражать привычными доводами о расизме Трампа и белой олигархии[8]. Линд представил феноменологически абсолютно точное описание классового противостояния в современном мире, затрагивающее в том числе и российское общество, при всей его специфике.

На автора при представлении первых фрагментов его будущей книги посыпались обвинения в «умном трампизме»[9], лишь частично оправданные. Линд относился и продолжает относиться к «трампизму» без большого сочувствия. Но, тем не менее, он считает, что победа Трампа явилась выплеском рассерженных чувств простого трудящегося класса, которого в свое время предала «образованная» менеджериальная олигархия, заинтересованная в уменьшении влияния синих воротничков как политического и конкретно электорального фактора.

Линд беспощаден в деконструкции дискурса «менеджериального класса», причем некоторые его наблюдения звучат сегодня особенно пророчески. Он отмечает стремление «образованных» элитариев представить своих культурных оппонентов в качестве «психически больных» людей, находящихся в плену иррациональных фобий, неврозов и панических атак[10]. Кроме того, он также указывает, что менеджериальный класс в своей деятельности никогда не пересекается с работягами и не представляет их образа жизни, их потребностей и приоритетов.

Можно добавить, что тот комплекс обыденных для простого труженика досуговых развлечений, который в России чаще всего маркируется термином «шашлыки», а в США носит красивое наименование «барбекью», получает у интеллектуалов зачастую крайне отталкивающее описание. Отметим, что все это было сказано и написано Линдом еще до введения карантинных мер в США, во время которых и ненависть к «шашлыкам», и медикализация либерального дискурса достигли своего пика.

«Демократический плюрализм» как продолжение либеральной политики

Итак, книга Линда внесла огромный вклад в постижение природы «классовой войны» в США и в Европе в целом. Однако рекомендации Линда, его положительная программа вызывали законное недоумение у критиков. Автор «Новой классовой войны» назвал свою стратегическую линию «демократическим плюрализмом». Он не предусматривал варианта смены господствующей элиты в западном обществе. Власть «менеджериального класса», такого как он есть, согласно Линду, исторически оправдана.

Линд не верит ни в религиозное возрождение на Западе, ни тем более в социальную революцию, которая могла бы поднять «плохообразованных» сограждан над «высокообразованными». Не видит он светлой перспективы и в популизме трампо-борисджонсоновского толка, способном только напугать элиты, но не предложить серьезной альтернативы менеджериальному строю. Верит автор «Новой классовой войны» исключительно в организованное давление рабочего класса на элиты западного мира, в результате которого возникнет соглашение, компромисс, подобный рузвельтовскому Новому курсу, то есть фактически – корпоративный сговор представителей элиты и выразителей интересов масс.

Откровенно говоря, в этом пункте возникает ощущение, что Линд не договаривает каких-то важных пунктов, что его практические выводы не следуют из представленного им в книге теоретического анализа классовой войны. Критики расходятся в претензиях к «демократическому плюрализму», но мы попытаемся выразить и причины нашего собственного недоумения.

Линд настаивает на том, что в прошлом, в 70–90-е годы XX века, образованные выразители интересов необразованных слоев общества пошли на классовый альянс с менеджериальной элитой. Не очень понятно, по какой причине те, кто может прийти им на смену, проявят большую принципиальность в своей борьбе за права трудящихся? Логичнее допустить, что и они – в том случае, если они мотивированы исключительно эгоистическими интересами, – рано или поздно в свою очередь соблазнятся пропуском в касту избранных. На это указывает Линду в своем крайне благожелательном отклике на его книгу Патрик Денин[11].

Затем, если все, что мы можем получить от элит, это набор материальных подачек низам, то почему Линд столь скептичен к трампизму? Если Трамп проиграет выборы в 2020 году, и в Белый дом придет кандидат от демократов, скорее всего, политика либералов в отношении трудящихся своей страны несколько изменится, и какие-то протекционистские меры будут введены хотя бы для того, чтобы исключить вероятность появления нового Трампа.

Прежний восторг по поводу глобализации, которой нет альтернативы, уже едва ли представим в устах серьезных теоретиков. Так что, может быть, демократический плюрализм уже стихийно оказал или окажет свое позитивное воздействие на политику западных стран, и в каких-то особых мерах институционального закрепления этого воздействия нет никакой необходимости?

Наконец, наверное, самый принципиальный вопрос. Если главный элитный признак сегодня – наличие высшего образования, то почему не допустить в качестве гипотезы, что требованием социальной политики в ближайшем будущем станет максимально облегченный доступ в вузы все более и более широких масс населения? Это вполне европейское по своему характеру требование, требование бесплатного высшего образования, уже фигурировало в программе Берни Сандерса, и можно предположить, что в конце концов подлинно левые силы усилят его и изберут в качестве программы-максимум императив всеобщего обязательного высшего образования, причем на бесплатной основе.

Разворот творческого марксизма в сторону максимальной демократизации высшего образования, в том числе для обеспечения равенства возможностей для граждан страны, выглядит более внятной перспективой левой мобилизации, чем «демократический плюрализм» с неясным и всегда компромиссным исходом. На фоне отчетливо вырисовывающейся из этого требования социалистического перерождения нынешнего менеджериального строя умеренно либеральная позиция Линда выглядит слишком острожной и неоправданно центристской.

По ходу чтения книги становится ясным, что у Линда имеется некая особая задача, более прагматичная, чем благополучное разрешение классовой войны в Соединенных Штатах. Задача эта – переориентация своей страны на длительную Холодную войну с Китаем. Действительно, Линд наряду с другими экспертами уже довольно долгое время выступал за необходимость протекционистских мер против торговой экспансии Китая[12]. Сегодня у этой точки зрения в США почти не осталось серьезных оппонентов.

Отсутствие внятной позиции в лагере демократов относительно разделения мира на «американский» и «китайский» военно-хозяйственные блоки (предсказываемого Линдом в его книге), является сегодня главным уязвимым пунктом демократов. Консерваторы обвиняют либеральный центр Демократической партии США в попустительстве Китаю, в мягкости по отношении к нему, радикалы слева – в равнодушии к правам человека в Поднебесной. История с эпидемией, вызванной тем, что Трамп назвал «китайским вирусом», продемонстрировала уязвимость международных структур перед критикой с пристрастно американской или же китайской стороны.

В свою очередь, явно антикитайски ангажированный Линд считает, что точка равновесия в новой классовой войне будет поставлена точно тем же способом, каким это произошло в годы Великой депрессии – за счет внутреннего сплочения Америки против общего врага: вначале против стран Оси, затем – советского блока. Менеджериальной элите в этом случае придется договариваться со своим населением просто для того, чтобы выдержать столкновение с мощным противником.

И если ставить все точки над «i», то следует признать, что для самого политолога «демократический плюрализм» по Линду – лишь эвфемизм вынужденного классового мира в условиях новой неизбежной политической мобилизации. В этом смысле и именно по этой причине социалистические утопии разрушения классового господства во имя нового равенства не принимаются автором во внимание. Линд – своего рода социал-патриот, для которого социальный мир – лишь инструмент решения национальных задач.

Итак, нынешнее идеологическое противостояние получило очень внятное описание в работе одного из выдающихся интеллектуалов нашего времени. Речь идет не столько даже о борьбе глобалистов и национал-популистов, но о столкновении сплоченного на основе общей секулярной космополитической культуры менеджериального класса с теми силами, которые сохраняют верность своей этнической, религиозной и гендерной идентичности и которым закрыт доступ в элиту, прежде всего, в силу образовательного ценза.

У этой борьбы, по-видимому, два возможных исхода. Один обусловлен появлением радикальных социалистически ориентированных программ, связанных уже не столько с перераспределением собственности, сколько с расширением высшего образования, точнее, снятием фактора высшего образования как критерия элитного рекрутирования. Другой возможный исход – общее сплочение западного общества перед лицом внешней угрозы.

Наконец, мы также можем разглядеть в нынешних дискуссиях и третий потенциальный идеологический разворот, ясно обозначившийся в ходе пандемии, – возвращение к идеалу полисной демократии, то, что сам Линд несколько пренебрежительно обозначает выражением «демократический локализм»[13]. Сегодня этот вариант берется на вооружение теоретиками постлиберализма, в частности, вышеупомянутым Патриком Денином, концепцию которого мы рассмотрели в отдельной публикации.

Любопытно, что и сам Линд в интервью журналу «The American Interest» призывает читателей на индивидуальном уровне именно к этой форме сопротивления, вероятно, сознавая, что большая политика в определенном смысле монополизирована различными сегментами менеджериальной элиты, популизм сам по себе бесперспективен, а «демократический плюрализм» – представляет собой скорее набор рекомендаций для элиты, чем идеологию, способную увлечь массы.

Но, конечно, самый реальный сценарий исхода «новой классовой войны» на Западе – это все же перерождение ее в войну Холодную, в виде продолжительного невоенного конфликта с Китаем.

Литература:

[1] Lind M. The New Class War: Saving Democracy From The Managerial Elite. Penguin Random House, 2020.

[2] Lind M. The Next American Nation: The New Nationalism and the Fourth American Revolution. Free Press, 1995.

[3] См.: https://twitter.com/PatrickDeneen/status/1216039363211034626; развернутый отклик Денина на книгу Линда: Deneen P. Replace the Elite // «First Things». March 2020; https://www.firstthings.com/article/2020/03/replace-the-elite

[4] Межуев Б.В. Майкл Линд: путь американского либерала // «Космополис», № 3 (19), 2007/2008; http://www.russ.ru/Mirovaya-povestka/Majkl-Lind-put-amerikanskogo-liberala

[5] Associate’s degree — это степень асссоциата, которая присваивается после двух лет обучения в колледже или вузе. После получения этой степени можно отучиться еще два года и получить степень бакалавра. При этом существуют области, в которых получение степени ассоциата достаточно, чтобы построить успешную карьеру. Некоторые учебные заведения США — так называемые community colleges (муниципальные колледжи) — предлагают подготовку только по программе Associate’s degree.

[6] GED test (General Educational Development) предназначен для того чтобы протестировать уровень знаний для школьников которые не заканчивали официальную школу, так как в США очень распространена система home schools (домашние школы), где дети обучаются дома с родителями.

[7] US Census Bureau report on educational attainment in the United States, 2003″ (PDF). Retrieved July 31, 2006.

[8] Giridharadas A. Why Do Trump Supporters Support Trump? // «The New York Times», 2020, January 17, https://www.nytimes.com/2020/01/17/books/review/the-new-class-war-michael-lind.html

[9] Klein E. What a smarter Trumpism sounds like // Vox, 1999, November 7; https://www.vox.com/podcasts/2019/11/7/20953412/trump-michael-lind-china-class-war

[10] Об этом Линд подробно говорит в своем январском интервью журналу «The American Interest». См.: Sibarium A. Michael Lind on Reviving Democracy // «The American Interest», 2020, January 29; https://www.the-american-interest.com/2020/01/29/michael-lind-on-reviving-democracy/

[11] Deneen P. Replace the Elite // «First Things». March 2020; https://www.firstthings.com/article/2020/03/replace-the-elite

[12] Lind M. The New Class War // «American Affairs», Summer 2019 / Volume III, Number 2; https://americanaffairsjournal.org/2017/05/new-class-war/

[13] Atkinson R., Lind M. National Developmentalism: From Forgotten Tradition to New Consensus // «American Affairs», Summer 2019 / Volume III, Number 2; https://americanaffairsjournal.org/2019/05/national-developmentalism-from-forgotten-tradition-to-new-consensus/