Скандальное интервью Байдена: Не жевать на ходу

Лукьянов Фёдор

О скандальном интервью Джо Байдена

Утвердительный ответ Джозефа Байдена на вопрос телевизионного интервьюера, считает ли он Владимира Путина убийцей, вопиющ даже на фоне давно уже находящихся в свободном падении отношений Вашингтона и Пекина.

Реакция у нас колеблется в диапазоне от предположения, что американский президент не вполне соображает, о чём его спрашивают, до версии, что Байден таким образом объявил России и Путину войну.

Первую гипотезу легко опровергнуть, посмотрев видеоотрывок. Байден говорит вполне уверенно и связно, вспоминает свои довольно уже давние встречи с Путиным, а ответ на вопрос даже несколько картинен. Что называется, в здравом уме и твёрдой памяти.

Относительно второго варианта, конечно, возможно домыслить, что столь безапелляционное высказывание было сигналом каким-то противникам Кремля, мол, «можно», «изгой». Но это должно было бы свидетельствовать о высокой важности российской темы для президента США. Между тем контекст – и интервью, и политики в целом – этого не демонстрирует.

Байден говорит об американских проблемах, тема Путина всплывает в связи с обнародованным накануне докладом разведсообщества о вмешательстве в выборы прошлого года. Документ не содержит обвинений, сопоставимых с теми, которые выдвигались в связи с выборами-2016.

Его стержневая мысль – русские пытались внести раздрай в умы и сердца американцев, и в этом им вольно или невольно активно помогало окружение Трампа.

Развивает эту мысль другой доклад спецслужб, выпущенный в день интервью, – утверждения Трампа и его единомышленников об украденных выборах подхлестнули экстремизм внутри Соединённых Штатах.

    В целом начинает выстраиваться понятная взаимосвязь внешних противников и действующей в их интересах внутренней пятой колонны. Классика.

Высказывания Байдена позволяют сделать два вывода:

    • Внутренняя политика продолжает безоговорочно доминировать в повестке дня американской администрации, как это было и при Трампе. Ожидания, что победа демократов хотя бы на время утихомирит всепоглощающие внутренние свары, которые фонтаном выплескиваются наружу, не оправдались. Демпартия торопится закрепить плоды своего успеха, и привычный за предыдущие четыре года инструмент в виде русского вмешательства по-прежнему востребован. И это снова инструмент, то есть средство, а не цель. В целом справедливо отметить, что риторика администрации Байдена относительно «возвращения» Америки к позициям глобального лидера в значительной степени – оболочка. Она призвана наглядно продемонстрировать разрыв с трампизмом. Но на деле курс будет осторожным продолжением тактики на сокращение международных обязательств. Осторожным по сравнению с периодом Трампа, но усиленным по сравнению со временем Обамы. В общем дымовая завеса, призванная затушевать реальные действия.
    • И это, наверное, важнее, высказывания Байдена подчёркивают феномен, который всё более пышным цветом расцветает в международной политике. Образно его можно назвать триумфом языка без костей, а описательно – расширяющейся пропастью между деятельностью речевой и практической.

    По прежним меркам назвать убийцей лидера другой страны, тем более великой державы, обладающей многогранным потенциалом, значило бы быть готовым к разрыву отношений и более опасным последствиям.

Сейчас это явно не так. В том же интервью, припечатав Путина, Байден без смущения заметил, что «можно идти и жевать жвачку одновременно». То есть Вашингтон собирается взаимодействовать с Москвой, где ему это нужно.

Это самомнение основано на уверенности руководства США, что никаких серьёзных последствий у подобного поведения не будет. Америка за тридцать лет после холодной войны привыкла к всевластию и даже теперь, несмотря на нескрываемые трудности, считает его неотъемлемым свойством.

Вашингтонский истеблишмент полагает, что отношения с ним самоценны по определению, и ради их сохранения (избегания их деградации к откровенной вражде) все страны, включая и объявленных стратегическими соперниками Китай и Россию, готовы проявлять смирение.

Иными словами, для внешних партнёров связи с Соединёнными Штатами заведомо важнее, чем наоборот. Исчерпывающую формулировку такого сознания дала почти четверть века назад Мадлен Олбрайт, назвавшая США «незаменимой державой».

Но есть и другая причина. Отсутствие реальной военной угрозы, точнее вера в незыблемость сдерживания, придаёт ответственным лицам «лёгкость мысль необыкновенную», а отношения превращает в подобие сетевой компьютерной игры. Нравы и обычаи дипломатии сближаются со стилем общения в социальных сетях, благо они стали с легкой руки Трампа главным даже не рупором, а источником и пространством политики.