Атлантическая хартия: войти в поток

Лукьянов Федор

Соглашение о «Северном потоке -2» как зеркало новой  реальности международных отношений.

Германия и США заключили соглашение о «Северном потоке - 2». В нём содержится ряд деклараций:

    • не допустить, чтобы Россия использовала энергетику в качестве оружия, готовность принять ради этого эффективные меры – вплоть до санкций.

Есть и обещания:

    • выделить до 200 млн евро на поддержку энергетической безопасности Украины, а ещё создать некий «зелёный фонд» в размере до миллиарда евро, который будет способствовать энерготрансформации.

Заявлено намерение: использовать все рычаги, чтобы добиться продления контракта на транзит российского газа через Украину ещё на десять лет (предвкушаем тягучую коллизию). Ещё раз подчёркнуто:

    • новый газопровод будет функционировать в строгом соответствии с общеевропейскими (меняющимися) нормами. Здесь ожидается следующая битва – уже на фронте ЕС за условия и ограничения.

В сухом остатке – газопровод будет достроен и скоро запущен. Помешать этому законными средствами не получится. Это вызвало возмущение Украины и Польши, а также республиканцев в США (они возвращают Байдену обвинения в том, что он «лёг под Путина», которыми раньше демократы бомбардировали Трампа) и либерально настроенных комментаторов в Германии, коих там большинство (зачем Меркель это делает?).

Казус получился интересный.

    Возможно, этот эпизод, изначально достаточно локальный и прежде всего коммерческий, связанный с финансово-экономическими интересами сторон, стал знаковым моментом политической истории Европы.

Наиболее примечателен здесь сам факт подписания Берлином и Вашингтоном специального документа, касающегося этого проекта. Прежде такого не было, поскольку это и не требовалось. Спорные вопросы внутри трансатлантического сообщества утрясались «по понятиям» – в рамках очень глубоких и весьма доверительных отношений.

Конфликты, конечно, имели место – например, энергетическое сотрудничество Западной Европы с СССР/Россией никогда не вызывало энтузиазма в Америке.

Однако взаимопонимания всегда достигали – и когда европейцы только собирались покупать сибирский газ, и когда строились новые маршруты в разгар рейгановского обострения, и после холодной войны.

Ключевым фактором служило то, что лояльность Германии либо была априорной и не подвергалась сомнению, как в 1960–1980-е годы, либо не считалась критически важной, как в 2000-е, когда США переориентировались на единоличное глобальное доминирование и Европа утратила первоочередное значение.

Необходимость формального соглашения демонстрирует, что отношения стали качественно иными. Проще говоря, на слово уже не верят. Но и заставить младшего партнёра от чего-то отказаться тоже невозможно. Дональд Трамп попытался грубо надавить на Германию, но успехом наскок не увенчался.

Зато упрочил подозрения европейцев о том, что Америке нельзя доверять. Байден выбрал тактику торга. Его задача – воссоздать консолидированный Запад, чтобы совместными усилиями противостоять Китаю, который США видят опасным стратегическим противником на многие годы вперёд.

На одних лозунгах про конфликт свободного мира с несвободным далеко не уедешь, хотя обосновываются все действия именно так. Европа прямой и явной угрозы со стороны КНР не ощущает, поэтому присоединение ведущих европейских стран к формирующемуся блоку требует особых подходов.

Скажем, Великобритания – наиболее очевидный кандидат. После Брекзита Лондону нужна глобальная функция. Поворот к Китаю, Индии и просторам других океанов в составе новой американской коалиции – то, что надо.

Не случайно Байден подписал с Джонсоном в июне новую Атлантическую хартию – реплику той, что когда-то приняли Рузвельт и Черчилль и что положила начало послевоенному Западу.