О проекте Размещение рекламы Карта портала КорзинаКорзина Распечатать
Новости

Требования Бюджетного кодекса: Без достоверного прогноза нет достоверного бюджета

Добавлено: 13.11.2021


Делягин Михаил

график

Важнейшим требованием Бюджетного кодекса, предъявляемого к бюджету, является его достоверность. Разработка проекта бюджета на основе заведомо недостоверного проекта социально-экономического развития делает бюджет заведомо недостоверным и исключает возможность его принятия даже с формально-юридической точки зрения.

1.1. Занижение прогнозируемых доходов

Полная и предельно откровенная, никем и никогда даже не скрываемая недостоверность российских бюджетов уже давно стала нормой, не вызывающей не только возражений, но даже простого удивления.

При этом «ошибки» прогнозирования весьма четко и последовательно направлены именно на занижение доходов федерального бюджета, - вероятно, с тем, чтобы сначала обосновать максимальное сокращение расходов в рамках либеральной политики вымаривания России искусственно созданным денежным голодом, а затем дать Минфину возможность отчитаться об успехах его бюджетной политики и, одновременно, предоставить максимальную (и как минимум коррупциогенную) «свободу рук» по использованию внезапно полученных им «сверхдоходов».

Занижение цены нефти

Стандартный ход – занижение главного параметра, по-прежнему, несмотря на все разговоры о «снижении зависимости от нефти» (обычно вызываемые ее очередным удешевлением, снижающим доходы от нее, что и трактуется Минфином как вожделенное снижение зависимости), определяющего жизнь России:

    • мировых цен на нефть Urals.

Прогноз постулирует, что они снизятся со средних в этом году 66,0 долл/барр (это соответствует среднему уровню января-сентября 2021 года, но на фоне сложившейся динамики цены производит впечатление циничного и наглого игнорирования реальности) до 62,2 долл/барр в 2022 году и продолжит неуклонное снижение до 55,7 долл/барр в 2024 – всего на 15,6% за 3 года.

Причиной этого снижения называется «наращивание добычи нефти крупнейшими производителями» (в рамках соглашения OPEC+), причем подчеркивается, что «в случае ускоренного энергоперехода высока вероятность формирования ценовой траектории на более низком уровне на средне-долгосрочном горизонте» (что бы под ним ни подразумевалось).

О вероятности «ускоренной реализации» требований «зеленого лобби» весьма убедительно сигнализируют как наглядны энергетические проблемы США, Евросоюза и даже Китая, также форсировавшего развитие «зеленой энергетики» в ущерб традиционной, так и большое количество нерешенных и, вероятно, частично нерешаемых проблем «зеленой энергетики» (от надежности энергоснабжения до энергозатрат на утилизацию аккумуляторов и технологий самой этой утилизации).

В то же время авторы прогноза последовательно игнорируют главные факторы, влияющие на цену нефти:

    • безудержную денежную накачку развитыми странами и Китаем (в первую очередь, конечно, США) своих финансовых систем, из-за чего давление спроса на спекулятивные рынки (в первую очередь нефти) последовательно растет (и будет расти вплоть до обрушения мира в Глобальную депрессию, которое выведет события за рамки любого официального прогноза), а также реальную перспективу глобального дефицита углеводородов.

Последнюю угрозу Минфин РФ игнорирует, указывая со ссылками на странный набор из BP, GS (вероятно, южнокорейский конгломерат, включающий энергетическую компанию), Norges (вероятно, Центральный банк Норвегии), МВФ и самого себя на неизбежность скорого и неуклонного снижения мирового потребления нефти, что должно привести к ее удешевлению.

Однако, хотя доля углеводородов в общем энергобалансе мировой экономики действительно будет снижаться, совокупный спрос на них все же будет расти, - и к 2040 году более 45% предложения углеводородов должно быть обеспечено за счет новых источников добычи.

Между тем высокая неопределенность и агрессивное навязывание требований декарбонизаторов привели к падению инвестиций в нефтедобычу:

    • по данным Wood MacKenzie, с 2014 года более чем вдвое – до 330 млрд.долл. при том, что, по оценкам специалистов JPMorgan Chase & Co, для удовлетворения прогнозируемого спроса на нефть инвестиции в отрасль к 2030 году должны составить около 600 млрд.долл..

Поэтому угроза дефицита предложения нефти (с понятным эффектом для цен на нее) считается специалистами вполне актуальной.

По изложенным причинам в прогнозном периоде нефть как минимум не подешевеет (если, конечно, не произойдет глобальной катастрофы), - и Минфин прекрасно понимает это (так как использует занижение прогнозных цен на нефть уже не менее 20 лет), но традиционно предпочитает занизить базовые доходы, чтобы потом отчитываться о выдающихся достижениях и иметь больше свободы рук в распоряжении «дополнительными» доходами.

Занижение инфляции

Другой эффективный и столь же традиционный способ занижения прогнозных доходов бюджета – занижение прогнозных темпов инфляции:

    • бюджет рассчитан на основе ее снижения с 5,8% в 2021 году (при том, что за первые 9 месяцев года инфляция, по данным Росстата, превысила 5.3%, а за 2024 год, по уточненным уже после внесения бюджета оценкам Минэкономразвития, составит 7,4%) до стабильных 4,0% в год в 2022-2024.

Данный показатель совершенно очевидным образом игнорирует тотальный произвол монополий как главный инфляционный фактор российской экономики (как и другие факторы структурной инфляции) и потому представляется неумеренно оптимистичным (даже помимо не менее чем двукратного занижения официальной инфляции в силу особенностей методики ее расчета).

Рост цен вызван фактической безнаказанностью злоупотребления монопольным положением со стороны практически всех монополий – как естественных, так и обычных. В этих условиях рост цен умеряется лишь нищетой населения (что косвенно признала даже глава Банка России Набиуллина, отметив, что предпринимаемые «антиинфляционные меры» ведут к «обеднению населения»).

Занижение прогнозной инфляции, каким бы неправдоподобным оно бы ни было, крайне важно, так как приносит бюджету дополнительные инфляционные доходы. Обесценение же расходных обязательств, из-за чего их формальное исполнение в условиях незапланированного роста цен оборачивается реальным и болезненным недофинансированием их содержания и деградацией соответствующих сфер жизни, традиционно игнорируется Минфином, что представляется совершенно неприемлемым.

Другой важной причиной хронического занижения масштаба роста цен является приукрашивание всех учитывающих его статистических показателей (рассчитываемых «в реальном выражении», то есть с учетом инфляции):

    • динамики ВВП, промышленного и сельскохозяйственного производства, инвестиций, реальных доходов населения, розничного товарооборота и т.д..

В результате экономический спад и деградация экономики начинают выглядеть как умеренный, но в целом достойный рост ВВП и других показателей, вполне пригодный для рапортов об успехах, оптимистичных прогнозов и получения разнообразных наград.

Завышение курса рубля

Весьма ощутимые (скрываемые при составлении прогноза) доходы принесет бюджету весьма существенное завышение курса рубля. Проект федерального бюджета на 2022 год исходит из среднего курса в 72,1 руб./долл., на 2023 – 72,7 и на 2024 год – 73,6 руб/долл.. Понятно, что столь долгосрочное укрепление рубля (среднегодовой курс с начала года по 8 октября составил 74 руб/долл, уже превысив прогнозируемые

Минфином на год 73,6 руб/долл – при том, что в конце года традиционно наблюдается сезонное ослабление рубля) в силу структурного несовершенства и недостаточной конкурентоспособности отечественной экономики невозможно при сколь угодно высоких ценах нефти и благоприятном в краткосрочном плане платежном балансе даже теоретически:

    • из-за удушения экономики дешевым импортом и снижением рентабельности экспорта.

В условиях отсутствия резервов производственных мощностей и высокой зависимости от импорта инвестиционных товаров ослабление рубля окажет лишь незначительное стимулирующее влияние на экономику (а высокотехнологичные отрасли, зависимые от импорта оборудования, и вовсе серьезно ослабит). Однако других механизмов поддержания экономической активности в условиях отказа от глубоких структурных преобразований (в том числе и зафиксированного проектом бюджета) у государства нет.

Поэтому ощутимое ослабление рубля в течение ближайших 3 лет представляется неизбежным просто в силу низкой конкурентоспособности российской экономики, - и, соответственно, принесет бюджету дополнительные существенные доходы, игнорируемые его проектом.

Завышение темпов экономического роста

Нельзя не отметить, что низкое качество прогноза приведет не только к дополнительным, но и к выпадающим доходам бюджета. Так, экономический рост по заложенному в бюджет прогнозу должен снизиться с 4,2% в 2021 году до 3,0% в каждом из трех последующих.

Проект социально-экономического развития предусматривает неизменность на протяжении трех лет важнейших показателей:

    • динамики роста ВВП (3,0%) и инфляции (4,0%), чего в реальной жизни попросту не бывает!

Эта неизменность производит впечатление искусственно введенной для упрощения расчетов константы.

Поскольку никаких внятных обоснований этого роста, кроме набора малозначимых мер (и декларируемых масштабных мер, не ведущих, однако, к заметному росту бюджетных расходов, что свидетельствует об отсутствии новых действий, не предусмотренных бюджетами прошлых лет), не приводится, заложенные в бюджет показатели динамики ВВП представляются завышенными. Ведь его главные двигатели – восстановление экономики после болезненной реакции на распространение коронавируса и рост кредитования населения – в целом уже выдохлись.

В частности, предполагается, что фактором экономического роста станет ускорение инвестиционного роста с 4,5% в 2021 году до 4,8% в 2022, 5.1% в 2023 и 5,3% в 2024 году. Однако это неуклонное ускорение должно быть обеспечено за счет мер по расширению:

    • инвестиционного потенциала экономики, которые неправдоподобно скромны по сравнению с масштабами поставленной задачи.

Вторым ключевым фактором экономического роста призвано стать расширение потребительского спроса.

Предполагается, что постоянный рост реальных располагаемых доходов населения:

    • (после 3,0% в 2021 году - 2.4% в 2022, 2.5% в 2023 и 2024 годах) обеспечит уверенный опережающий рост розничного товарооборота (после 6,9% в 2021 году - 2.8% в 2022, 2.9% в 2023 и 2024 годах).

Надежды на улучшение ситуации в этой сфере парадоксальным образом связываются с реализацией мер национального проекта по поддержке малого и среднего предпринимательства, которые должны привести к опережающим темпам роста доходов от собственности и предпринимательской деятельности.

Однако, даже если эти надежды и оправдаются, макроэкономический эффект успеха будет незначительным просто в силу незначительности соответствующих видов доходов:

    • в 2020 году доходы от собственности составляли лишь 4.3% совокупных доходов населения, а доходы от предпринимательской деятельности – 5.2%, в то время как зарплата составляла 58.9%, а социальные выплаты – 21,0% совокупных доходов.

В этих условиях для того, чтобы доходы от собственности и предпринимательства стали заметными на общем фоне факторами, необходимы кардинальные изменения как в условиях предпринимательской деятельности, так и в уровне жизни населения (чтобы у него появилась возможность сберегать и получать доход от инвестирования сбережений в предпринимательскую деятельность). Между тем изменения таких масштабов государством пока не разрабатываются и тем более не реализуются.

Существенным фактором завышения прогнозной динамики ВВП представляется и уверенность в преодолении основных последствий коронавируса благодаря массовой вакцинации. Опыт целого ряда весьма различных по уровню своего социально-экономического развития стран и текущая, весьма тревожная динамика ситуации с распространением коронавируса в России заставляет рассматривать такой прогноз как преждевременный, чрезмерно оптимистичный и, соответственно, завышающий прогнозируемые темпы роста экономики.

Представляется принципиально важным, что заявленный крайне умеренный темп экономического роста – 3,0% в год – может показаться настолько незначительным, что его достижение произойдет «само собой», без каких-либо качественно новых масштабных мер и серьезных усилий. Однако нельзя забывать, что вызывающие официальный оптимизм социально-экономические показатели первого полугодия были достигнуты не только при вероятной помощи занижения:

    • официальной инфляции, но и за счет низкой, по сути дела кризисной базы прошлого года.

Так, рост реальных располагаемых доходов на 2,4% в первой половине 2021 года по итогам двух лет всего лишь обеспечивает «выход в ноль», так как в аналогичном периоде прошлого года этот показатель снизился на 2,6%. Высокий инвестиционный рост первого полугодия (7%) носит компенсационный характер, а средний показатель роста инвестиций за последние два года равен лишь 2,5% в год. Даже официальные реальные располагаемые доходы населения за 2014-2020 годы ни разу не превышали 1.0% и при этом сокращались в течение пяти из семи лет.

Поэтому достижение даже исключительно скромных показателей, заложенных в бюджеты 2022-2024 годов, на практике представляет собой весьма сложную, нетривиальную задачу, в принципе не поддающуюся решению при сохранении традиционного либерального курса на сворачивание мер бюджетного стимулирования при дальнейшем ужесточении и без того чрезмерно жесткой денежно-кредитной политики.

Впрочем, не вызывает сомнений, что даже с учетом самых неблагоприятных обстоятельств дополнительные (инфляционные и нефтяные) доходы бюджета, как и в большинстве прошлых лет, превысят недополученные из-за всех негативных факторов. Так, в январе-августе 2021 года сверхдоходы бюджета составили почти 3,5 трлн.руб. – более четверти доходов первых 8 месяцев!

Расхождение официальных прогнозов

Принципиально важно, что заложенные в бюджет прогнозные параметры противоречат прогнозам Банка России. Формально расхождение кажется незначительным: базовый сценарий Банка России предполагает экономический рост в 2023-2024 годах в 2-3%, а не в 3,0% ровно, как предполагает правительство. Однако это расхождение может привести к драматическому несовпадению реализуемой политики:

    • при экономическом росте ниже 3%, но выше 2% Банк России будет воспринимать ситуацию как нормальную, полностью соответствующую базовой ориентировке и потому не будет поддерживать экономику стимулирующими мерами, что приведет среди прочего к недобору средств в бюджет.

Вызывает интерес и то, что внесенный в Госдуму бюджет рассчитан на основе прогноза, подготовленного не специализирующимся на подобного рода прогнозах Минэкономразвития, а Минфином.

Расхождения между базовыми показателями этих прогнозов ощутимы:

    так, добычу нефти в 2021 году Минэкономразвития прогнозирует на уровне 516,8 млн.т.,
    в 2022 – 559,9 млн.т.,
    а в 2023-2024– «около 560 млн.т.» (точнее – 562,8 и 557,6 млн.т. соответственно).

Минфин же рассчитывает НДПИ на основе совершенно иных показателей с принципиально иной динамикиой:

    в 2022 году – 524,85 млн.т.,
    2023 – 519,84
    и 2024 – 514,75 млн.т. (причем речь идет именно о всей добыче нефти, а не только о добыче, облагаемой НДПИ).

Разница в прогнозах за 3 года составляет 120,8 млн.т. – существенно более одной пятой годовой добычи!

Между тем бюджет должен рассчитываться на основе именно прогноза Минэкономразвития (которое для этого в основном и существует). Игнорирование же этого правила, да еще в столь значимом и специфическом вопросе, как объем добычи нефти, делает сомнительной всю процедуру подготовки проекта федерального бюджета.






© 2005-2019 Интернет-каталог товаров и услуг StroyIP.ru

Екатеринбург
Первомайская, 104
Индекс: 620049

Ваши замечания и предложения направляйте на почту
stroyip@stroyip.ru
Телефон: +7 (343) 383-45-72
Факс: +7 (343) 383-45-72

Информация о проекте
Размещение рекламы