Когда «ученье» превращается в «чуму»

---

И перекрыли Енисей,

А также в области балета

Мы впереди, говорю, планеты всей.

Владимир Высоцкий

Современное российское образование напоминает вальс, самая распространенная фигура которого - полный оборот в два такта с тремя шагами в каждом, а вальсирующие двигаются по кругу и возвращаются в исходную точку. В нашей стране понятия «знания»,  «умения»,  «навыки»,  а сейчас и «компетентностный подход» закружили в «вихре вальса» отечественную профессиональную педагогику.  Леонид Фомин,  генеральный директор ЗАО «Ремстройпуть»,  и Александр Жученко, директор Машиностроительного института РГППУ, попытались понять, кто же заказывает музыку?

Л.Ф.:  В своей статье вы высказали по поводу образования достаточно сложную мысль, что нужны не умения... Что вы имели в виду? Можете пояснить?

А.Ж.: Я имел в виду компетенции, которые пришли на смену умениям. Вопрос непростой. В свое время у нас в стране и за рубежом была ориентация на получение знаний, навыков и умений. Даже появилось сокращение - ЗУН.

Л.Ф.: Насчет  «за рубежом» можно поспорить: это было в нашей стране во время советской власти, когда система образования была гуманитарной и давалась в связке с философией. То есть когда-то преподавали логику, очень давно...

А.Ж.: Не так давно...

Л.Ф.: Ну как, это нам уже, по-моему, в сжатой форме давали, то есть сейчас считается, что люди рождаются со знанием логики, или она не нужна?

А.Ж.: Я могу сказать, что в нашем институте логику ввели на кафедре Автоматизации и технологии литейных процессов, и довольно долгое время ее читали не философы, а доктор технических наук, который был сторонником фундаментального образования. Именно он включил логику в учебные планы и сам ее читал. На других кафедрах она исчезла. Но я продолжу все-таки: вот этот подход - получение знаний, умений и навыков позднее стали называть «знаниевым подходом» и выделили из него компонент, который касается знаний. Действительно, у нас образование было ориентировано именно на получение знаний, и хотя в учебных планах фигурировали практические занятия,  практика на предприятии,  выпускники,  когда приходили на производство, понимали,  что они нуждаются в длительном периоде адаптации, в доучивании на производстве. То же самое происходило и в других странах.  Поэтому около 20 лет назад за рубежом стали реализовывать так называемый компетентностный подход.  Предполагалось, что в процессе обучения студенты должны овладеть компетенциями - то есть способностью выполнять свои функциональные обязанности сразу после окончания вуза. Более того, часть компетенций являются экстрафункциональными,  то есть общими для многих профессий и должностей.

Л.Ф.: Это касается высшего образования?

 

Компетенции и потенции

А.Ж.: Первоначально да, высшего, но сегодня этот подход проник во все уровни профессионального образования - среднего и начального, хотя начальное образование как понятие в Законе «Об образовании» в редакции 2012 года не фигурирует. Сегодня еще далеко не все работники образования разобрались в том, что представляют собой компетенции. И даже в научных работах...

 

Л.Ф.: Что такое образование - тоже, наверное,  не все представляют себе.

 

А.Ж.: Ну почему? Что такое образование, мы более-менее понимаем. Есть два подхода к его пониманию. Одно из них зафиксировано в нормативных документах, в законе «Об образовании», другое бытует в среде практических работников и научных работников. Что касается нормативных документов, то там записано, что образование - это и процесс, и результат ...

Л.Ф.: Сидения на лекции...

А.Ж.: Нет, процесс и результат получения знаний, навыков, умений, качеств личности, профессионально-трудовых привычек, развития познавательных сил...

Л.Ф.: Так говорит российский закон?

А.Ж.: Да, среди практических и научных работников используется два термина - образование и обучение. Обучение трактуется как процесс, а образование как результат.

Л.Ф.: Как результат процесса?

А.Ж.: Да, как результат процесса образования.

Л.Ф.: Есть старый анекдот, когда над Африкой разбился самолет с российскими туристами, и они попали в племя людоедов. Дикари говорят: одного съедим на завтрак, другого на обед, а третьего оставим.

 - А почему оставим? Вождь отвечает: Я вместе с ним учился в МГИМО. Так вот, человек, который учился в этом институте, был образованным или нет? И вообще, образование мешает стать людоедом или нет?

А.Ж.: Думаю, что нет.

Л.Ф.: То есть эти вещи вполне совместимые? Щедровицкий говорил, что образование от слова образ. Например, во времена социализма у нас был образ строителя коммунизма, который лепили из всех советских людей. И человек, который хорошо знал труды Маркса и Ленина, считался хорошо образованным человеком. В противном случае он не мог защитить диссертацию. Как в этой связи можно говорить: образованный человек в России, в Америке, в Англии? Это одно и то же? Или это разные системы образования? То есть разный подход к тому, что называется образованным человеком?

А.Ж.: Образование в России, а до этого в СССР - это динамичная система, то есть сразу надо договориться, о каком периоде мы говорим.

Л.Ф.: А преемственности разве нет?

А.Ж.: Она есть, несомненно, но те перемены, которые сейчас произошли, они достаточно существенны, поэтому, если мы будем говорить об образовании в СССР, то это было хорошее, фундаментальное образование, нацеленное на то, чтобы человек получал прочную основу, на базе которой можно было специализироваться в дальнейшем и показывать хорошие результаты. О достижениях советской науки и техники знали во всем мире. Что касается США, то там, как я думаю, фундаментальному образованию уделялось недостаточное внимание, а прикладному, наоборот, избыточное. Основа это всегда качественный фундамент. Там готовятся специалисты, которые заранее сориентированы на определенное производство, на определенный вид деятельности в науке. Вместе с тем, все знают, что США активно переманивают умы со всех стран. Я сам чуть не ежедневно получаю предложение поучаствовать в розыгрыше грин-карты, и отказываюсь...

Л.Ф.: Вы не играете в азартные игры?

А.Ж.: Нет, просто мне не нужна Америка. Мне не довелось быть в Америке, а вот в Европе часто бывал на стажировках во многих университетах - Германии, Испании, Бельгии, Голландии, Франции, Люксембурге... Некоторые из них были достаточно длительные. Поэтому систему образования этих стран знаю хорошо. Раз уж мы стали говорить о компетенциях, то добавлю, что этот подход за рубежом общепризнан, а вот у нас в большей мере только продекларирован. Я специально задавал вопросы апологетам этого направления, чтобы узнать, что такое компетенция, но прямого ответа так и не получил. Ведутся очень длинные разговоры вокруг этого. И у меня сложилось мнение, что до сих пор четкого представления об этом нет. Если посмотреть на это исторически, то лет 10 назад прозвучала фраза: долой знаниевый подход, исключим из всех нормативных документов такие понятия, как знания, навыки и умения - все это меняем на компетенции. В России всегда так было: до основания все разрушить, а потом что-то строить, начинать новое строительство.

Л.Ф.: Ну не всегда, а с 17-го года.

А.Ж.: Наверное, да. Примерно через два-три года стали говорить, что знания, умения и навыки выбрасывать нельзя, потому что они - составная часть компетенции. Так чем все-таки компетенция отличается от знаниевого подхода? Стали говорить так, что человек, который обладает компетенциями, помимо всего прочего, способен, например, принимать решения, брать на себя ответственность, то есть он обладает над профессиональными качествами, и они не связаны с предметом деятельности, но отвечают личностным качествам.

Л.Ф.: Вы различаете понятия профессионал и специалист?

А.Ж.: Ну, смотря с какой точки зрения это рассматривать. Специалист - это термин, которым оперирует Министерство труда...

Л.Ф.: Вот вы знаете все законы, поэтому с вами трудно разговаривать...

А.Ж.: У нас работающие делятся на рабочих и служащих, а служащие подразделяются на специалистов и руководителей...

Л.Ф.: Я не с точки зрения министерств говорю. К сожалению, там компетентных людей мало. Я сужу по качеству тех законов, которые у нас появляются: хотели, как лучше, а получилось, как всегда... То есть каждый закон хуже предыдущего. И мы выживаем только потому, что нас труба  кормит, поэтому нам пока все равно: компетенция или знания, профессионал или специалист. В играх Щедровицкого констатировали, что специалист в своей области знает все, а профессионал знает, как его область соотносится с другими. Он понимает, почему здесь что-то нельзя сделать, так как это не соотносится с другими областями. Это и есть компетентностный подход. То есть человек компетентен не только в конкретной области, но и в прилегающих областях. На самом деле это старый подход, только раньше он назывался профессионализмом.

А.Ж.: Возможно, вы правы. Я только могу подтвердить ваше мнение высказыванием: все новое - это хорошо забытое старое, когда известные вещи называются новыми словами. Например, нанотехнологии... Тут ничего нового нет, такими технологиями наши коллеги занимались давно. Только они не употребляли этого слова. То же самое касается и компетенций. Если мы возьмем словари за разные годы, то убедимся, что, например, навык трактуется как способность осуществлять часть своей деятельности автоматически. А умение - это способность осуществлять деятельность продуктивно, с нужным качеством и в срок. Если мы спросим, что такое компетентность, то нам ответят, что это тоже способность выполнять работу качественно.

Л.Ф.: Умение - это способность договориться, я плохо построил дорогу. Но я могу договориться с вами как с заказчиком, что построил ее хорошо...

А.Ж.: Интересная мысль!

Л.Ф.: Сейчас много дискутируют по поводу стадиона в Екатеринбурге, в который вложили 2 миллиарда рублей и отремонтировали. Оказалось, что его нужно сносить, поскольку он не годится...

А.Ж.: И требуется уже 11-12 миллиардов...

Л.Ф.: Оказывается, что когда реконструировали стадион, то ориентировались на российские нормативы по проведению чемпионата мира, а не на мировые. То есть эти люди были некомпетентны, кстати, их фамилии не называются. Это и есть проблема компетентности, навыков и умений. Получается, что навыки были, ведь стадион же был отремонтирован, и неплохо. И умения были. А компетентности не было.

А.Ж.: Ну если вы говорите об умении договориться...

Л.Ф.: Я просто интерпретирую, когда вы говорите об умении сделать вовремя. Давайте будем считать, что это уже сделано. Но если деньги выделяют в конце года, который заканчивается, ведь могут обвинить, что они не были выделены вовремя. И если кто-то подписал контракт по строительству дороги в конце года, то он должен подписать и акт, что он ее сделал...

 

 

 

А.Ж.: Очень знакомая картина...

Л.Ф.: Тут только одни умения, а компетенции ноль.

А.Ж.: То, о чем вы говорите, есть технология хозяйствования, а мы говорим об образовании.

Л.Ф.: Простите, а мы для чего образование-то получаем? Чтобы потом хозяйствовать как-то. Вы же не просто так даете людям образование, чтобы они получили диплом, а потом шли пивом торговать?

А.Ж.: К счастью, на моей памяти произошла позитивная вещь: образование повернулось лицом к заказчику. В СССР заказчиком специалистов было министерство образования, а не конкретный работодатель. Все учебные планы утверждались в министерстве. Хорошо помню то время, когда вначале восьмидесятых я ездил в министерство образования утверждать учебные планы. И так происходило на всех уровнях образования. Например, в профтехобразовании. Существовал Всесоюзный научно-методический центр профтехобразования молодежи, который издавал брошюрки - учебные планы и программы подготовки квалифицированных рабочих по разным специальностям. На первой странице было написано, что учебные планы - это государственный документ и является обязательным к исполнению в каждой академической группе. Внести изменения можно было только с разрешения Государственного комитета Союза ССР по профтехобразованию. К примеру, готовили портных, одного в Мурманске, а другого в Самарканде. При этом есть национальные, климатические различия и прочее, а учили всех одинаково. Конечно, многие работники профобразования были этим недовольны, они хотели внести региональный компонент в образовательную программу, а для этого нужно специальное разрешение, как я уже говорил, для этого нужно было заручиться поддержкой товарищей, выйти с предложением в методкомиссию училища, после этого - предложение вынести на педсовет, после этого директор должен был обратиться в областное управление профтехобразования, дальше дорога ведет в республиканский Госкомитет по ПТО, и только после этого дело доходит до Союзного Госкомитета. Очень большой путь. Поэтому все образование было формализовано, ориентировано на освоение инвариантов и универсалий, на идеалы и образцы среднего класса. И это все объясняется только централизованным финансированием.

 

 

Лицом к лицу или в кармане?

Л.Ф.: Вы раскрыли всю схему, а все-таки вопрос остается: образование все-таки не совсем повернулось лицом к заказчику, оно оказалось в кармане у заказчика.

А.Ж.: Я бы не стал так категорично утверждать.

Л.Ф.: Почему? А вы не читали отчеты по зарплате ректоров?

А.Ж.: Они отчитались о своей зарплате, ну и что?

 

 

Л.Ф.: Ну как? Профессор получает 30 тысяч, а ректор миллион! Как это может быть? Оказывается, легко и просто. Когда ректор заключает договор, то какой-то процент от внебюджетных доходов он и получает. Естественно, что миллион гораздо приятнее, чем 30 тысяч, поэтому ректор слушает того, кто платит. И еще: существуют разные СНИПы, ГОСТы, а их кто разрабатывает? Никто!

А.Ж.: Почему? В двухтысячном году я сам лично руководил разработкой 15 государственных образовательных стандартов.

Л.Ф.: И кто платил за эту работу?

А..Ж.: Министерство образования России.

Л.Ф.: Откуда в вашем министерстве деньги? Вот раньше у Госстроя были деньги, он заказывал все СНИПы, были гигантские тома документов на все.

А..Ж.: Мы выполняли эту работу по государственному заказу министерства образования, которое получило на это бюджетное финансирование.

Л.Ф.: Вы, наверное, слышали, что появились такие образования - СРО, суть которых в том, что указания сверху устарели, как и ГОСТы, СНИПы. Тем более,  что прошло уже 40 лет, как финансировался последний ГОСТ.  А за 40 лет в мире многое изменилось. Получается парадоксальная ситуация: я хочу выпускать новый вид продукции и обязан его сертифицировать. А на основании чего я должен его сертифицировать? У меня нет подходящих для этого ГОСТов или СНИПов, потому что это качественно новый продукт. Вот запустили скоростной поезд, который купили в Германии, а как его сертифицировать? Просто липовую бумажку подписали, что он годится для ограниченного применения на отдельно взятой линии. Чтобы сертифицировать, нужно иметь комплект документов, на основании которых можно сказать, что это соответствует тому-то. Так вот, откуда взяться компетенции, которая вытекает из навыков и знаний?

 

Лебедь, рак и щука от образования

А.Ж.: Возможно, когда вы говорите о сертификации новой продукции, то это интересная тема. Создаются сертификационные центры, которые работают на основе самоокупаемости, но если мы обратимся к образованию, то скажем: когда в 1991 году президент объявил, что регионы могут взять автономии столько, сколько смогут унести, министр образования объявил примерно то же самое. Учебные заведения могут сами сочинять учебные планы. То есть свободы дали много, а как ей воспользоваться - никто не сказал. В результате руководители образовательных учреждений разделились на три категории.  Первые - самые умные, которые заказали разработку образовательных программ специалистам. Другие пожалели деньги и решили создавать учебно-программную документацию самостоятельно. В результате возникло много ошибок, потому что они пошли на поводу у населения. Тем более в то время стало появляться платное образование, и нужно было привлекать клиентов. Поэтому и включали привлекательные для населения дисциплины. Третьих руководителей я называю вредителями, поскольку они сознательно искажали смысл образовательной программы. Например, в учебный план за счет уменьшения объемов профессиональной подготовки включили избыточное количество часов по общеобразовательному предмету, например, 400 часов по истории, которые существенно увеличивали зарплату преподавателю историку, особенно если это жена директора. Для того чтобы прекратить произвол, в 1992 году уже в первом варианте Закона «Об образовании» появилась статья о введении государственных образовательных стандартов. Первый стандарт появился через два года. Педагогическая общественность недоумевала: нас возвращают к старому? Однако первый образовательный стандарт оказался очень удачным рамочным документом, по которому внутри этих рамок можно было делать все что угодно, но выходить за его пределы было нельзя. Самое интересное в стандарте - региональный и местный компоненты образовательной программы. И эта часть формировалась на местах. Каждый компонент финансировался бюджетом соответствующего уровня. Федеральный компонент был обязательным для исполнения, региональный определялся субъектами федерации, а местный - формировался конкретным работодателем. Например, для той же истории России, в федеральном компоненте отведено - от 40 часов до 100. То же касается специальных предметов, для них в стандарте предусмотрена вилка часов. При конкретном заказе от предприятия я могу построить свою образовательную программу так: уменьшить до минимума общеобразовательные предметы и увеличить до максимума количество часов на специальные.

Л.Ф.: Ну хорошо, вы выполнили заказ завода, а где гражданская составляющая, если вы уменьшили количество часов на историю?

А..Ж.: А она определена в Государственном образовательном стандарте, в котором есть минимум, и при его выполнении можно уже выдавать документ. Так что гражданская составляющая образовательной программы предусмотрена государством в определенном объеме и профинансирована.

Знания и диплом или диплом без знаний?

Л.Ф.: И еще один вопрос: для чего к вам идут люди? Как вы считаете, сколько людей идет за дипломом, а сколько за знаниями?

А..Ж.: Таких исследований мы не проводили.

Л.Ф.: Но это, же очень интересно. Иногда бывает так, что приходят молодые люди после окончания института устраиваться на работу, и возникает впечатление, что они окончили училище - даже не могут сформулировать свою мысль. Даже трудно понять, в какой области у них есть знания. Про компетенции я уже просто молчу. Что с этим делать?

 

А.Ж.: В нашем университете реализуется 58  образовательных программ, среди них есть профессионально-педагогические. Кроме того, имеются и другие направления: техники и технологии, психологии, лингвистики, музыки. Так вот, когда вы принимаете выпускников на работу, то нужно сначала понять, кто перед вами и чему их учили. Возможно, сформированные компетенции опираются на запросы совсем других работодателей.

Л.Ф.: Люди часто выбирают профессию, исходя из красивого названия, например, лингвист звучит красивее, чем делопроизводитель, хотя востребован меньше.

А.Ж.: Профессионально-педагогическое образование, несмотря на не очень красивое и громоздкое название, обладает уникальными особенностями. Оно имеет три компонента. Первый - отраслевой, второй - психолого-педагогический компонент, и третий- подготовка по рабочим профессиям, то есть каждый студент должен уметь работать руками. Другими словами, у студента есть профессиональная мобильность, он может попробовать себя на разных поприщах. Выпускники других специальностей такой профессиональной мобильностью не обладают, хотя и пытаются работать не по специальности.

Л.Ф.: Мы иногда сами создаем какие-то системы, которые оказываются сложными, например, технологические схемы. Казалось бы, ерунда. У нас небольшая фирма, человек 30, но есть определенный технологический процесс, и, чтобы его понять, человек должен проработать год. Конечно, есть и такие, которые разберутся за месяц, и это называется природными задатками. Такому человеку радуешься, он быстро справляется с заданием. У меня создается впечатление, что процентов 90 выпускников работает не по специальности. Я закончил железнодорожный институт, и у нас на железной дороге осталось около половины, а остальные стали работать в других местах. И им, я думаю, не нужно высшее образование.

А.Ж.: Вы затронули вопрос, который у нас хорошо известен: мало выпускников работает по специальности. В 2000 году готовилась коллегия Министерства образования о судьбе педагогического образования для школьных учителей. Я тогда получил доступ к справке и выяснил, что учителей у нас в стране выпускают в 16 раз больше, чем необходимо. То есть по специальности работает один из 16.

Л.Ф.: У Высоцкого была песня, что в области балета мы впереди планеты всей. А потому что всех в балет не брали, а кто попадал, очень серьезно занимался, люди балету посвящали жизнь. В связи с этим вопрос:  спортсменов ведь тоже серьезно готовят в школах и секциях, а потом начинают продавать, и спортивная школа живет за счет этих доходов. Так почему данный принцип не используется в высшем образовании? Ведь все выпускники, скажем так, имеют разную цену. Некоторые из них на производстве даже не понимают, чего от них хотят. Некоторые предприниматели до сих пор не понимают, что такое рынок, а производственники не разбираются в бизнесе. Они должны представлять себе, кому их продукция нужна. И соответственно все технологии устарели, наши «Лады» и «Волги», например, никому не нужны, а на наших выставках только и думаешь: не дай Бог что-нибудь упадет! Наши пассажирские самолеты даже Армения не покупает.