Движемся к новому расколу: Почитания «достойные» и «не достойные»

Сергей Черняховский

«Великолепное светское государство. Где предки разделены на передавших «веру в Бога», и «веру в Бога не передавших»

Российская светская власть все-таки уступила давлению клерикальных кругов политической элиты России и внесла в качестве поправки в Конституцию РФ категорию «Бога» и «Веры в Бога».

Либо давление оказалось достаточно сильным, либо сама светская власть и не была по сути светской, явно тяготея к клерикализму. Клерикализм – это, конечно, не теократия как таковая – но реальное признание и утверждение первенства духовенства в решении государственных дел.

По сути – это мягкое закладывание в обществе сложных линий расколов, вынуждение тех, кому не «присуща Вера в Бога» (таких на деле большинство, а по минимальным расчетам – около четверти населения), чувствовать себя либо лишним, либо второсортным в государстве, утверждающем ценность религиозного сознания.

Власть явно старалась предложить формулу, которая будет выглядеть наиболее смягченной и не совсем противоречащей положению той же конституции о праве исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Только в результате сформулировала будущее закрепление столь странно, что лишь усилила и неприятие, и недоумение по отношению к новому тексту Конституции.

Если исходить из предположения, что данные СМИ верны, то вносимое положение выглядит следующим образом:

    «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии российского государства, признает исторически сложившееся государственное единство»

Здесь вопросы и иронию вызывает все. «До последней пуговицы на гетрах последнего солдата императорской армии».

Но важнее в данном случае опять-таки иное: «сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога». Идеалы-то какие – идеалы «веры в Бога»? Но у огромной части общества идеалы другие. По сути – у большинства общества идеалы другие. Судя по недавним ВЦИОМовским данным, слова молитв в церквях полностью понимают лишь 22% от причисляющих себя к православным. А причащаться в церкви ходили 12% от всего населения.

У неверующих идеалы другие. Их предки достойны почитания, исходя из этой будущей записи, или уже недостойны?

Просто новая запись в Конституции конституционно разделает и людей, и их предков на верующих и неверующих. Страна и люди должны почитать только тех предков, которые веру в «Бога» им передали – и не почитать тех, кто не передали? То есть по новому тексту Конституции, предки делятся на веровавших в Бога и не веровавших в Бога, на веру передавших и веру не передавших. То есть предки теперь будут двух сортов: «предок первого сорта» и «предок второго сорта».

Конечно, это не совсем то же, что «родитель-один» и «родитель-два» - но напоминает. Причем с той разницей, что последние на сорта не разделаются, а вот «предки» - напротив.

Вводится категория тех, кто веру передал и кого нужно почитать, и тех, кто веру не передал и кого почитать не нужно.

А на фоне сохраняющейся статьи и права на исповедание любой религии и неисповедание никакой, вместе это звучит просто замечательно: не верить в «Бога», то есть быть атеистом, можно, но почитать такого после смерти – нельзя.

Причем одновременно как будто бы признается правопреемственность РФ по отношению к СССР на своей территории, что, конечно, хорошо. Только еще в 1989 году к православным себя относили лишь 17% граждан (сейчас по разным подсчетам от 63 до 74%). То есть большинство современных граждан РФ своими предками в добрых трех поколениях имели неверующих. То есть получается, что Конституция подавляющему большинству граждан СССР отказывает в праве на почитание потомков.

И если на два сорта делятся те, кто «веру в Бога передал» и «веру в Бога не передал», то и на два сорта делятся те, «кому веру передали» и кому веру не передали». Или кто ее не принял. На будущее последние авансом предупреждаются, что они будут второсортными и почитания от своих потомков не достойны.

Хорошая и изящная формулировка: «гражданин, почитания недостойный». Вообще-то равноправный – но почитания не достойный...

На каком шагу это выльется в неофициальный запрет на профессии – зависит только от скорости распространения фобий. И установок власти. В Германии 30-х гг. тоже евреев не в первый год отправили в лагеря и крематории: лет пять они просто ходили с желтыми звездами. Техника развивается - можно будет просто крепить микроизлучатель, транслирующий шагов на пять вокруг: здесь «почитания недостойный». И наблюдать, кто вслед плюнет, а кто нет - и последнего на проверку крепости и истинности веры.

И уж безусловно: все конечно равны и равноправны, но разве может «почитания не достойный» занимать руководящие должности? Преподавать? Избираться в органы власти? Иметь офицерское звание? Защищать диссертацию? Вообще – учиться в вузе? Он, конечно, право такое имеет – но вот пользоваться этим правом – не достоин…

Он же – почитания не достоин…

Да и вообще – имеет ли он право быть захороненным на кладбище – он, не достойный почитания?

Великолепное светское государство. Демократическое и правовое.

Где предки разделены на передавших «веру в Бога» и почитания достойных, и «веру в Бога не передавших» и почитания не достойных. И почитания не достойными объявлено большинство живших и работавших в советский период и служивших иным идеалам, нежели Церковь.

А потомки, соответственно, с одной стороны, на тех, кто имеет предков, почитания достойных, и кто имеет предков, почитания не достойных. И еще – на тех, кто «веру принял», и тех, кто «веру не принял». И кто не принял - потому что не передали, и тех, кто не принял, потому что не захотел. И еще на тех, кто кому не передал, но сам обрел, и тех, кому не передал, но и не обрел.

Кстати, интересно будет с теми, кому предки «веру не передали», но он ее «обрел». Ведь если предки в «Бога» не верили, а верили в иные идеалы, значит, он, «обретя веру», предков, такой веры не передавших, отверг. Их же почитать нельзя.

А значит – подспудно новая запись в Конституции ведет людей к утрате исторической памяти, отречению от памяти предков и памяти страны. Ведет к расколу на «почитания достойных» - и «почитания не достойных». И в итоге к ненависти и, кстати, к ненависти в отношении и Церкви, и верующих, и инициаторов этой записи в Конституции.

И что после этого удивляться, почему сто лет назад, когда народ перестали силой принуждать верить в «Бога», он стал сносить и жечь те сооружения, где его принуждали в этого «Бога» верить. И почему в русской армии весной 1916 года к причастию строем привели 96% личного состава, а весной 1917, когда от обязательности причастия освободили, к нему в армии пришли уже 16%. И почему народ с таким воодушевлением расправлялся в последующие годы с теми, кого толерантно можно назвать «священнослужителями».

Не говоря уже о конструкции, предложенной для вписывания «Бога» в Конституцию в целом: если бы речь шла о тысячелетней истории России, это, по крайней мере, была бы понятная и оправданная метафора. Метафора – потому, что России даже «от Рюрика» на полтора века больше, чем тысяча лет. А по реальным историческим данным, ее история насчитывает около полутора тысяч лет. Впрочем, это уже другой вопрос: что такое тысячелетняя история России – как минимум образно понятно.

Что такое «тысячелетняя история Российской Федерации» - и непонятно, и смешно. Почему нельзя было сказать именно о России, учитывая, что по той же Конституции, наименования Российская Федерация и Россия равнозначны уже непонятно.

Еще раз: «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей» - что это означает? Если речь идет о том, что Российская Федерация стала результатом тысячелетнего исторического процесса, еще что-то можно понять. Правда, сразу возникает много и других сопутствующих вопросов: например, РФ – это результат объединения или результат разъединения. И если это результат разъединения, то какую роль в этом разъединении сыграла РФ и как ее коллективное сознание к этому разъединению относится. И так далее…

Некогда Путин сказал много более удачно:

    «Мы сохранили историческое ядро территории Советского Союза и назвали это государство Российская Федерация».

Почему это было нельзя повторить в данном случае – тоже вызывает вопросы. Возможно, именно потому, что если вести речь о том, что «РФ - это сохраненная территория СССР», новеллы о конституционности «Бога» были бы еще экзотичнее.

А дальше – само ядро экзотики: «Российская Федерация, объединенная тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога»… От чьего лица артикулируется? «Первое лицо» - здесь кто? Российская Федерация или «мы»? Наверное, «Мы»: «народ Российской Федерации».

Тогда что, собственно, это значит: что «народ Российской Федерации» дает некое определение и оценку современному «государству Российской Федерации» и определяет статус последнего. И кто, собственно, сохраняет память предков: «Российская Федерация» или «Мы» - ее народ?

Отвечать можно как угодно – и то, и другое красиво. Хотя в целом и бессмысленно.