Этот ковид: зачем введён комендантский час?

Тьерри Мейсан

Французы очень удивлены тем, что правительство считает введение комендантского часа эффективным способом предупреждения эпидемии. Все, понимая, что вирус не действует по расписанию, установленному декретом, и ввиду многочисленных предыдущих ошибок, задаются вопросом, зачем потребовался комендантский час?

Вряде стран Запада считается, что надвигается вторая волна эпидемии COVID-19. Но люди, которые уже пострадали не столько от болезни, сколько от мер, предпринятых для их защиты, с трудом воспринимают введение под санитарным предлогом новых правил общественного порядка. А для нас это случай провести анализ их поведения.

Любой руководитель знает, что ему придётся отвечать не только за то, что он сделал, но и за то, что не сделал. Что касается данной болезни, то руководители стран обязаны были принять меры. Но каковы должны быть критерии при выборе этих мер?
 
Много неопределённостей

Согласно существующему мнению:

    вирус распространяется воздушно-капельным путём;
    заражения можно предупреждать ношением масок и соблюдением дистанции не менее одного метра между собеседниками;
     здоровых людей можно отделять от больных с помощью тестов ПЦР;
    Однако специалисты менее категоричны. И некоторые из них утверждают обратное, а именно:
    вирус распространяется не воздушно-капельным путём, а по воздуху, которым мы дышим;
    следовательно, ношение масок не имеет смысла;
    результаты тестирования зависят от того, в какой лаборатории они проводятся, и, следовательно, совокупные статистические данные равносильны сложению яблок с грушами.

Таким образом, несмотря на убедительные заявления властей, в отношении этой эпидемии не всё так ясно.
 
Что делать?

Проблема, с которой столкнулись власти, новая. О том, как ей противостоять, их никто не учил. Поэтому они, естественно, обратились к специалистам. И если одни давали ясные советы, другие их опровергали, что усложняло ситуацию. Власти оказались в полной растерянности.

Если бы руководители были опытными политиками, они действовали согласно своему опыту. Они всегда обещают больше, чем их конкуренты, например, они предлагают повысить минимальную заработную плату не на 0,5%, как их соперник, а на 0,6%, а потом находят причину, если данное обещание не было сдержано. И застигнутые врасплох, они пустились во все тяжкие, принимая с каждым разом всё более крутые меры, чтобы продемонстрировать большую осведомлённость. Но прибегая к авторитарным мерам, они всего лишь скрывали свою некомпетентность.

А будь они технократами, они действовали бы согласно опыту бюрократических учреждений в отношении масштабных катастроф. Однако опыт, приобретённый в борьбе с наводнениями или землетрясениями, вряд ли пригодится для борьбы с эпидемией. Поэтому они обратились к опыту предыдущих администраций здравоохранения. Однако политики к этому времени изобрели новые структуры, дублирующие друг друга, при этом их функции не были точно определены. И вместо объединения усилий, каждая из них старалась защищать свою вотчину.

А если бы руководители избирались согласно своим способностям к управлению, то есть их способностям по принятию решений и внимательному отношению к нуждам других, они решали бы эту проблему согласно своей общей культуре.

Тогда бы они знали, что вирусам нужны люди, и они их заражают, чтобы жить. И каким бы смертельным ни был COVID-19 в первые недели своего распространения, его цель не в том, чтобы убить человечество, а в том, чтобы сосуществовать с ним. Поэтому его летальность быстро идёт на спад, и никакого эпидемического пика скорее всего не будет. И представление о «второй волне» для них было бы весьма маловероятным. Никто и никогда после того, как стали отличать вирусы от бактерий, никаких вторых волн вирусных заболеваний не наблюдал.

Рост заболеваний, наблюдаемых, например, в США, не является второй волной – это распространение вируса среди новых популяций, к которым он ещё не адаптировался. Рост числа заболеваний в той или иной стране обусловлен плотностью населения и социальными условиями.

Впрочем, даже не имея никаких представлений о том, как распространяется этот вирус, они могли бы предположить, что он, как и все вирусы, распространяется не воздушно-капельным путём, а просто по воздуху, которым дышат. И что при всех вирусных эпидемиях большинство смертельных исходов обусловлено не самим вирусом, а обострением сопутствующих заболеваний.

Тогда они рекомендовали бы всем тщательно проветривать жилые помещения и сделали бы эти рекомендации обязательными для всех администраций. Кроме того, они рекомендовали бы всем не дезинфицировать руки, а как можно чаще их мыть водой, и с этой целью оборудовать как можно больше соответствующих мест.

Впрочем, ВОЗ рекомендовала эти меры с самого начала эпидемии, когда на смену разуму ещё не пришла истерия. Никаких масок, дезинфекций и карантинов, и тем более никакой самоизоляции здоровых людей.
 
Наука не даёт окончательных ответов,
она ставит новые вопросы

То, как к решению вопроса были привлечены учёные, свидетельствует о полном непонимании того, что есть наука. Последняя не является накопленным знанием, это процесс познания. Мы удостоверились в почти полной несовместимости научного знания с существующей практикой.

Абсурдно требовать от учёных, которые только что приступили к изучению вируса, способу его распространения и вызываемому им ущерба, лекарства о того, что они ещё не знают. А для учёного предосудительно давать ответы на подобного рода вопросы.
 
Перемены в общественном сознании

Ряд мер, предпринятых во время распространения вируса, объясняется ошибочными оценками. Например, президент Эммануэль Макрон вводит всеобщую самоизоляцию, руководствуясь предсказаниями Нила Фергюсона (Лондонский Имперский колледж) [1].

Последний заявлял, по меньшей мере, о 500 000 умерших. На самом деле это число оказалось в 14 раз меньше согласно официальным данным, хотя они явно завышены. Поэтому с позиции сегодняшнего дня данное серьёзное нарушение прав человека не может быть оправдано.

А введение спустя несколько месяцев комендантского часа в связи с незначительным увеличением числа смертельных исходов вообще непостижимо с точки зрения демократии. Всем известно, что эта болезнь менее летальна, чем ожидалось, и её наиболее опасный период закончился. Поэтому такое нарушение прав человека не может быть оправдано никакими данными.

Сам президент Макрон оправдал введение комендантского часа, упомянув о второй волне, но таковой не существует. А если он смог ввести его, руководствуясь таким малоубедительным аргументом, то когда он его отменит?

Можно утверждать, что в этот раз речь идёт не об ошибке, обусловленной неправильной оценкой, а об авторитарной политике под прикрытием эпидемии [2].