Мировой кризис: Новый этап углубления труда

Хазин Михаил

Вчерашняя передача у Соловьёва была отмечена двумя спорами. Первый был у меня с Шахназаровым, по части того, есть ли голова у современного Запада. После передачи мы ещё раз обсудили с Кареном этот вопрос и пришли к выводу, что голова есть, но в ней уже нет больших полушарий, остался только мозжечок. То есть действия есть (и качественные), но цели уже нет. Ну действительно, всем же уже ясно, что либеральные «ценности» ведут к катастрофической деградации общества и государства — но именно их вменяет всем (и самое главное — не только врагам!) современная «Западная» государственная машина.

Впрочем, как раз про детали и, главное, механизмы — на нашем семинаре. Как показал опыт вчерашнего обсуждения, без возможности обратной связи и согласования формулировок и терминов (а одни и те же слова и термины люди понимают совершенно по разному, в том числе и в зависимости от контекста) объяснить сложные моменты практически невозможно. Тут нужно, скорее, правильное ощущение, чем формальные ощущения. Мой опыт показывает, что на бумаге их передать совершенно не получается. Так что в Дубае буду транслировать правильные ощущения.

Второй вопрос касался собственно кризиса. Не хотят люди верить в серьёзный кризис в США, ну никак. И я сейчас попытаюсь дать одно дополнительное объяснение, почему остановить этот кризис не получится. Раньше (в 30-е годы) в США все крупные предприятия были построены так, как у нас в СССР (собственно, именно в это время американцы самые старые из них и строили). И на каждом предприятии были цеха, склады и работники самых разных компетенций.

А потом в США произошёл следующий этап углубления разделения труда (а мы, кстати, до него не дошли). И в результате практически все цеха стали работать как самостоятельные предприятия, а заводы превратились в сборочные цеха. Но для того, чтобы они работали, нужно, чтобы все комплектующие подвозили именно к моменту сборки. Крупные и сложные изделия состоят из тысяч комплектующих и если хотя бы одно не подвезли (или подвезли слишком поздно), вся работа или останавливается, или вообще идёт насмарку.

Хорошо, сегодня есть автоматизация и цифровизация, которая говорит о том, где находится нужная деталь. Ну и вот, мы знаем, что эта деталь лежит в контейнеровозе и ждёт разгрузку. И будет ждать ещё как минимум три недели. Что будем делать? Останавливать весь завод на три недели? Но таких деталей у нас 10 000 разных видов (а может быть и 100 000, для особо сложных изделий). Что делать в такой ситуации?

Вариантов два.

    • Первый — накапливать комплектующие.

Но это значит, в том числе, увеличивать нагрузку на их производителей и, главное, увеличивать стоимость производства. И, не забудем, их тысячи видов.

    • Второй вариант — начинать производить их у себя (ну, по крайней мере, наиболее чувствительные).

Но давайте отдадим себе отчет — это означает снижение уровня разделения труда и повышение себестоимости производства. И это неминуемо вызовет проблемы.

А есть проблемы и в цифровизации. Если у вас работает старый айфон и нет денег на новый, а поддержка старого заканчивается, то новый вы покупать не будете. Просто купите китайский вариант, сильно более дешёвый. Да, до такого пока не дошло, но ещё дойдёт. И никуда тут не денешься.

Так вот, проблема США сегодня не в том, что там нет промышленности и реального сектора экономики. Они есть и достаточно сильные. Проблема в том, что в новых кризисных условиях они существовать не смогут! Не спроса не будет, а модель производства работать перестанет. И вот это и есть главная причина предстоящего кризиса современной модели производящей экономики!