Профессор смотрит в мир: о будущей конфигурации европейской политики и европейской безопасности

Евстафьев Дмитрий , профессор Института медиа НИУ ВШЭ, кандидат политических наук

Евро-атлантическая политика США оставляет всё более странное впечатление. Быстро забытый (и неслучайно быстро) визит Джо Байдена в Польшу, запомнившийся только неслучившимся событием, к которому тщательно готовились, — отсутствием ожидавшегося объявления о выдвижении на второй срок. Откровенно невнятная встреча в Белом доме двух политических одиночеств — хозяина Овального кабинета и человека, всё более натужно изображающего из себя канцлера Германии, запомнившаяся в основном фразой, что Запад будет с Украиной до самого конца. Имеется в виду конец Украины. Вокруг этих событий высшего уровня накрутилось много чего более мелкого: от странного во всех смыслах выступления Камалы Харрис на Мюнхенской конференции по борьбе с Россией международной безопасности до прямого заталкивания помощником президента США по национальной безопасности и организатором террористических актов на «Северных потоках» Джейком Салливаном Украины в новое самоубийственное наступление на Крым.

Невнятность политики США можно было бы списать на очевидную разбалансировку информационной политики Вашингтона, если бы не одно но: исторически в атлантических отношениях главную роль играли институты. И они всегда, даже в периоды наиболее глубокого падения влияния США в мире, компенсировали эксцессы исполнителей, даже самых своеобразных. Таких, например, как краткосрочный (1994—1995 гг.) генеральный секретарь НАТО Вилли Клаас, прославившийся откровенно славянофобскими и антиправославными заявлениями, а затем «репрессированный» за коррупцию. Евро-атлантические институты обеспечивали как минимум внешнюю бесконфликтность взаимодействия «двух крыльев Атлантики».

Сейчас никакой плавности и в помине нет, а есть выкручивание рук Вашингтоном своим «союзникам» с последующим «кидаловом» в духе российских лихих 90-х. Это видно всем. Что иногда упускается из виду, но что является, думается, самым главным — так это то, что ярлык на власть в подмандатной Европе пока никому не передан. На него откровенно рассчитывали в Польше. Выпрашивать его в Вашингтон со странным визитом поехал Олаф Шольц. Выглядело это донельзя унизительно, но не помогло. Ярлык высиживает, пока Германия с Польшей перегрызут друг другу глотки, Эммануэль Макрон, явно имеющий свой хитрый план остаться последним, у кого могут быть хоть какие-то отношения с Москвой, и получить ярлык как лидер, способный договориться с Москвой на обломках УССР, оставив Западу хоть что-то в качестве «трофея».

Но Вашингтон пока не решил, кому отдать ярлык, — и дело тут не только в президенте Байдене и не в борьбе кланов вокруг него, хотя эти факторы, безусловно, имеют значение.

Дело тут в столкновении нескольких логик.

Логика первая и наиболее очевидная: Европа — фронтир западного мира, который никому не жалко, а значит, и лидером в ней, которому достанется «ярлык на великое княжение», должен быть тот, кто готов уничтожить себя ради любой завиральной идеи.

С учётом того что ресурсы Украины очевидно находятся в фазе истощения, лучший кандидат на лидерство — Польша и «примкнувшая к ней Румыния», как бы написали в советских газетах осенью 1957 года. Этим не жалко никого — ни своих, ни чужих. Здесь всё просто. Просто и страшно.

Логика вторая и тоже достаточно очевидная: Европа — кошелёк США, за счёт которого Америка закрывает свои финансовые дыры и обеспечивает приток инвестиций для индустриализации. За вторую половину 2021 года и 2022-й, по самым скромным оценкам, из Европы было выкачано более $1 трлн, что не просто помогло отдалить долговой кризис, но и, например, помогло закрыть нависавшую над США проблему долгов сланцевой индустрии, находившейся на 2020 год в предбанкротном состоянии с долгами не менее $400 млрд. Теперь она процветает. Но тогда владетелем ярлыка может быть только Германия. И её придётся выводить из фактического скатывания в 2023 году в депрессию, а в перспективе и в полноценный кризис, всеми допустимыми методами. И платить за это придётся США, вернее, отказаться от максимизации выжимаемых из Германии ресурсов.

Логика третья, о которой начинают догадываться: Европа — разменная монета в отношениях с КНР. Обратим внимание на любопытный разворот в американских экспертных кругах: конфликт на Украине, с одной стороны, постепенно переформатируется в конфликт вокруг Украины, который продолжится даже после заморозки военных действий на Украине. А с другой (и это намного более важно) — это конфликт между «прокси» США (НАТО и Украиной) и «прокси» Китая, в качестве которых начинают рассматриваться Россия и Белоруссия. Не очень реалистический подход, но, согласитесь, это принципиально другая картина происходящего. И в этой логике главными контрагентами США должны стать Брюссель и Монс, где расположена штаб-квартира европейского командования НАТО. Но рискнут ли в Вашингтоне отдать ярлык, а с ним и полномочия безликим бюрократам, доказавшим свою тотальную безответственность?

Логика четвёртая, пока ещё скрытая, но уже всплывает: много «европ» — хороших и разных. По большому счёту для американцев это будет просто признание объективной логики развития ситуации, отражающее ограниченность военно-политических ресурсов. И необходимость договариваться с важными союзниками, например с постэрдогановской Турцией или Великобританией, о разделе влияния. Ведь главными вызовами в таком случае для «бархатного развода» в беднеющем ЕС будут вызовы безопасности. В этом сценарии хаос становится неизбежным, а главный вопрос — какая из «европ» останется под американским протекторатом и защитой. И вряд ли в этом сценарии главными факторами в принятии решений будут экономические. Америка будет строить военно-политический периметр против распространения влияния Китая на Ближний Восток, а это диктует совершенно специфическую логику поведения.

В данном случае главный вопрос не в том, что США циничны и им наплевать на своих союзников. И даже не в том, что за каждой из упомянутых логик стоят специфические, возможно даже пересекающиеся, коалиции интересов в американской и не только элите.

Главное — несмотря на откровенную персональную немощь руководства, в США уже начинают думать о будущей конфигурации европейской политики и европейской безопасности, где не будет многих привычных нам элементов. И здесь было бы очень своевременно иметь и своё видение обновлённой и очищенной от нацизма Европы, приемлемой хотя бы для некоторой части её элит, сохраняющих остатки здравомыслия.