Борис Межуев: Возвращение к «глобальному нолю»

Борис Межуев

Неожиданная инициатива Дональда Трампа — выступить с предложением, адресованным властям России и Китая, составить план ликвидации всего ядерного оружия — выглядит сенсацией потому, что она является полным ремейком аналогичного плана Барака Обамы. За объявление этого плана 44-й президент США и получил Нобелевскую премию мира в 2010 году.

Чуть ранее, в 2007 году, четыре супервлиятельных американских отставных политика — Генри Киссинджер, Джордж Шульц, Уильям Перри и Сэм Нанн — выступили со статьёй «Мир без ядерного оружия», в которой призвали правительства всего мира объединить усилия, чтобы избавить мир от ядерного оружия к 2020 году. Возникла тогда же некая инициатива, которая получила название «Глобальный ноль». Она была явно рассчитана на будущего президента США и, по-видимому, представителя именно Демократической партии, поскольку надеяться на то, что подобной инициативой воспользуется Джон Маккейн, было сложно.

И действительно, учредительная конференция движения «Global Zero» состоялась спустя месяц после избрания Обамы президентом, в декабре 2008 года, в Париже. Детально разбиравший эту инициативу журналист и писатель Кирилл Бенедиктов в одном из своих тогдашних интеллектуальных расследований писал: «Вдохновлённый выдвинутыми на этих форумах предложениями, Обама в апреле 2009 года выступил в Праге с поразившей мир речью. Президент США «со всей ясностью и убеждённостью» заявил, что Америка привержена достижению безъядерного и безопасного мира, и подчеркнул, что США, являясь единственной державой, применившей атомное оружие, «испытывают моральную ответственность» и «должны взять на себя борьбу за освобождение человечества от ядерной угрозы».

Инициатива немедленно стала глобальной — в том смысле, что к ней формально присоединились, то есть поставили свои подписи под воззванием «глобального ноля», политики и эксперты из разных стран мира, в том числе в России — Михаил Горбачёв и Сергей Караганов.

Последний, правда, подчеркнул, что сделал это из уважения к организаторам инициативы, не разделяя её конечных целей. Бросалось в глаза, что по крайней мере трое из четырёх инициаторов «глобального ноля» — политики, далёкие от пацифизма и даже ядерного минимализма. Генри Киссинджер вообще прославился в США ещё в 1960-е годы как теоретик так называемой ограниченной ядерной войны, что сделало его одним из вероятных прототипов доктора Стрейнджлава в известном фильме Стэнли Кубрика.

Филипп Таубман, брат биографа Горбачёва Уильяма Таубмана, в переведённой недавно на русский язык книге «Солдаты холодной войны», представляющей жизненные истории четырёх основателей «глобального ноля», даже сделал попытку объяснить внезапное превращение своих героев из милитаристов в ядерных минималистов сознанием своей особой ответственности за судьбу планеты после холодной войны, в которой им пришлось так успешно поучаствовать.

Очевидно, что Трамп идёт теми же стопами, в какой-то мере подражая не только Обаме, но и Рональду Рейгану, призвавшему Михаила Горбачёва совместно отказаться от ядерного оружия во время встречи в Рейкьявике в 1986 году. Так что в истории парадоксального миролюбия нынешний хозяин Белого дома должен занять своё место.

Однако в случае с Трампом эта парадоксальность связана ещё и с другим обстоятельством. В отличие от Обамы, Трамп — принципиальный враг всего глобального, глобализм — его записной идеологический противник. Недавно бывший сотрудник его администрации Майкл Антон опубликовал в журнале Foreign Policy статью-манифест «Доктрина Трампа», в котором назвал глобализм наследником империализма прошлых веков и противопоставил ему трампистский национализм как спасительную доктрину, отвечающую самой природе вещей.

Поэтому если Рейган с его исландским предложением, а также четверо инициаторов «глобального ноля» вызывали удивление как ястребы, ставшие голубями, то Трамп поражает скорее как националист, обернувшийся глобалистом. Сделаем отсюда до крайности простой вывод, что последовательный национализм — с лозунгом «Моя страна превыше всего, а там хоть трава не расти» — в настоящее время едва ли возможен. Нельзя во взаимоотношениях с глобальными державами, которыми являются на сегодня Китай и Россия, руководствоваться только голым принципом «национального интереса» в его простом экономическом выражении. Другое дело, что и игнорировать его тоже невозможно, что и показал сам приход к власти Трампа и крах как правого, так и левого глобализмов в противостоянии с ним в 2016 году.

Но если глобальная великая держава хочет остаться великой, ей придётся думать глобально. Придётся принуждать соперников, которых нельзя победить на поле брани, к каким-то взаимообязывающим «глобальным инициативам», апеллируя в том числе к мировому общественному мнению. Возможно, Трампу придётся пересмотреть и своё отношение к «глобальному потеплению», без борьбы с которым сложно контролировать экономический рост своих конкурентов и свой подход к другим экологическим программам. Может быть, США сделают ещё громкое заявление о коллективном освоении ресурсов арктического шельфа или же о какой-то общей экономии питьевой воды в Азии. В общем, похоже, что Трамп начнёт медленно, но уверенно двигаться в сторону Обамы, хотя бы для того, чтобы не позволить Москве окончательно сблизиться с Пекином в общем противодействии силовой гегемонии США.

Думается, конечно, что у ядерного предложения Трампа перспектив немного. Ни Россия, ни Китай с нынешними Соединёнными Штатами в консорциум по уничтожению своих стратегических потенциалов не войдут. Но я бы видел в этой идее не столько конкретный план, сколько намёк на завершение эпохи национал-популизма в каком-то отдалённом, но уже предвидимом будущем. Надо признать, что свою историческую роль демпфера глобализации он сыграл, экономический рост своей стране обеспечил, но, кажется, будущее Евро-Атлантики всё-таки будет связано не с ним. Но пока инициатива Трампа — только первая зарница того глобализма, который будет, безусловно, уготован нашей планете.