Либерализм и либерастия-продолжение

Сергей Белкин



НАЧАЛО СТАТЬИ

Этому служат действия, предпринятые «Изборским клубом» и настоящий сборник статей – вклад в интеллектуальное постижение проблемы. Но мы не можем и не должны считать это конечным результатом наших усилий: необходимы действия по воплощению высказанных идей и предложений в жизнь.


Ценности

Важно осознать свою позицию на языке не идеологий, а ценностей. Эта работа, на мой взгляд, не проделана. Общие идеи витают в воздухе, неоднократно высказывались, а последовательного увязывания ценностей с идеологическим проектом не сделано. Ясно, например, что в нашей системе ценностей коллективизм «выше» индивидуализма, ценность государства уж точно не «ниже» ценности личности, что «духовное» во многих случаях выше «материального» и так далее. Важнейшим – но недорешенным – остается вопрос об этической системе. Отсылки к религиозным заповедям – недостаточно: этическая система – исторична и должна быть не только вписана в современный контекст, но и излагаться современным языком, воздействовать эмоционально. Центральный вопрос: цивилизационная идентичность России и ценностная матрица действующей власти  и проводимой ею политики. При правильном соотнесении ценностей развития и традиционных ценностей противоречие между ними устраняется.

В рамках этой статьи я не стану далее развивать эти вопросы и формулировать ответы, здесь я лишь обозначу это как важный пункт программы наших действий.

Цели

В чем же должна состоять цель? В «избавлении» от либеральной идеи? – Нет, это глупая и нереалистичная цель. Приверженцы либеральной идеологии, либеральных ценностей – в каком бы изводе они ни осознавались – в обществе будут всегда. И пусть – будут.  Борьба «с либерализмом» бесперспективна: он – аморфен, у него нет ни структуры, ни оболочки, ни формы. А его содержание легко обретает облик борцов за свободу и делает невозможной дальнейшую борьбу: цель становится фантомом, поэтому «либерализм как таковой» – неуловим и потому неуничтожим.

Проблемы возникают не просто от приверженцев либеральным идеям, а от тех, кто находится у власти, кто определяет и ценности, и цели для всей страны. «Изжить» надо не либеральную идею вообще, а либералистическую политику власти и ее идеологическую завесу (которую они сами могут называть либерально-демократической, хотя это не просто во многом, а в самых существенных вопросах – не так: они там не борцы за свободы для большинства, они там не за честную конкуренцию, они там не за свободное творческое развитие всех, они там даже не за «Make Russia Great Again»  и т.д.).

В той мере, в какой мы хотим добиться изменений в стране не революционным (что не отменяется и не отвергается в принципе), а эволюционным путем, нам надо конкретизировать те узловые проблемы, которые могут быть устранены. В частности, это касается базового положения Конституции о том, что «человек, его права и свободы являются высшей ценностью». Как минимум, надо уравнять человека и общество. Это равенство позволит формировать представления о справедливости на ином базисе, на базисе сбалансированного коллективизма, к которому тяготеет наш народ как в силу исторических, так  географических причин. Надо изменить смысл и предназначение государства и государственного аппарата управления. Государство не «ночной сторож», призванный лишь следить за выполнением приятых «правил игры». И экономическая жизнь страны – вовсе не «игра», не механизм получения прибыли, а жизнедеятельность, хозяйствование, в котором экономические цели и задачи неотделимы от смысложизненных, нравственных проблем и целей.

Есть важнейшие сферы жизни, в которых на уровне документов высшего уровня закреплены порочные  ценности. Это относится, прежде всего, к насквозь либералистической сфере образования: надо изменить смысл и назначение педагогики, системы образования, придав ей исключительную функцию – функцию воспитания, формирования личности, нравственного и ценностного базиса.

Цель, о которой говорят чаще других – избавление от либеральной экономики. В рамках этой статьи мы не станем углубляться в этот вопрос, но не упомянуть об этом нельзя. Укажем лишь, что ответственным является тот подход, которые содержит адекватно описанную модель «правильной экономики», вписанную в модель «правильного» общественного устройства.

Как мы собираемся «избавиться от либерастов»? Если наша методика борьбы описывается и исчерпывается фразой «пусть Путин выгонит либералов из Правительства и Центробанка, разгонит либеральные СМИ, ВШЭ и своих советников-либерастов», то мы не политические субъекты, а пикейные жилеты, бабушки на лавочке у подъезда, высказывающие свои «чаяния», но сделать ничего не могущие. Чтобы не только «чаять», но и делать, надо иметь более точный – проектного уровня – образ того, что мы хотим построить и как именно. Важнейший вопрос: какими словами эту модель описывать? Понятными словами являются категории капитализм и социализм, думаю, что ими и надо продолжать пользоваться, привнося уточнения и добавления. Воодушевляющая политика, – а нужна именно такая, зовущая к действию, описывается с помощью упрощенных, но дающих быстрый и понятный ориентир указателей. Эти понятия, эти слова – символы, причем из числа тех, которые правят миром. Они позволяют сгруппироваться в формате «мы – наши враги – наши союзники». Любые конвергентные модели могут быть проектной целью, но не могут стать символом и отличительным знаком, точкой сборки.

Если патриоты хотят строить капитализм – так он уже построен, и речь может идти лишь о призывах типа «дай порулить» и «мы, придя во власть, не будем воровать» и т.д. Такие умонастроения в патриотическом лагере – залог счастья и стабильности либерастов. Такие оппоненты – им не угроза и созданной им системе власти – тоже не угроза.

На мой взгляд, не только верное, но и единственно верное направление – строительство социализма. Какой именно социализм – следует прописать со всей возможной тщательностью, с учетом всего, что мы знаем и о своем собственном и о зарубежных социализмах. Если на знамени патриотов будет именно это направление, то это даст уверенность в победе.

Есть ли третий путь, ни капитализм, ни социализм? Путей-то много (как и социализмов), есть и третий, и четвертый… А вот мобилизующих слов-символов больше нет. Даже весьма близкое лично мне слово «империя» не заработает, если это не явит себя как социалистическая империя. «Красная империя» – паллиатив: описывает, но не мобилизует.

Объект

Объектом нашего анализа и воздействия являются либерасты и их структурная организация. Либерасты создали в России сложную, весьма глубоко проросшую во все сферы жизни систему. Они не только захватили власть, завладели общенародной собственностью и разбогатели. Они создали систему власти, мотивацией которой являются алчность и страх, элементами которой является кланово-криминальные структуры, а топливом – взятки, откаты, распилы, захваты и пр. Они обеспечили защиту власти созданной ими же судебной системой, правоохранительными и следственными органами. Они сформировали весьма эффективную систему манипуляции сознанием населения посредством СМИ. Они создали систему образования, которая формирует население в нужном ей ценностном русле: и в отношении истории страны, и в отношении ее будущего, и в отношении формирования субъект-объектной парадигмы взаимодействия человека и общества, личности и государства. Они переформатировали прежние и создали новые научные институты, призванные обслуживать созданное ими государственное устройство.

Всякий, кто хочет «изжить» либеральную идею должен хотя бы в общих чертах представлять устройство и степень сопротивляемости и живучести той «грибницы», с помощью которой она живет. «Учится, учиться…» – вновь актуальная задача. Но у нас ведь ни одной своей политической школы, никаких своих «Лонжюмо». Мы ни в какой форме не готовим политиков-патриотов, политиков-антилибералов. Так откуда же они возьмутся? Какими средствами для достижения целей мы располагаем?

Средства

Что у нас – патриотов-антилибералов – есть для «победы над либералами»?

У нас есть любовь к Родине – что, конечно, немало… Но надо не забывать, что любовь к Родине была у всех патриотов до нас рухнувших форм существования русской государственности. То есть – одной любви – мало.

Что у нас есть в интеллектуальной сфере? Есть ли у нас глубокое понимание нашего государственного (либерального) устройства? Такое понимание, в котором «враг» не просто обозначен, но выявлены его слабые места и понятно – в какие точки надо бить, чтобы он себя не на словах, на деле «изжил»? Достаточна ли глубина этого понимания для выработки плана действий? Есть ли у нас концептуальные центры, уровень анализа и влияния которых достаточен, чтобы не то что воздействовать на власть, а хотя бы обратить на себя внимание? Оставлю вопрос без ответа…

Объединяет ли нас общая ценностная платформа и общие цели? Или ничего, кроме ненависти к либерастам нас не объединяет? Понимаем ли мы собственное («патриотическое») устройство, структуру, цели ценности, ресурсы и энергетику различных сегментов «патриотического лагеря»? Научились ли мы друг с другом разговаривать: белые с красными, атеисты с верующими, левые с правыми, русские с нерусскими, старые с молодыми?.. Если мы друг с другом не можем разговаривать о вещах серьезных, то ни о каком единстве целей и речи быть не может. Есть ли хотя бы в рамках любого из этих сегментов намек на организованность – в том числе и в ментальном смысле – позволяющую обрести собственную субъектность? Есть ли у «патриотов» интеллектуальный, концептуальный центр, сопоставимый, скажем, с ВШЭ? – разумеется, нет: кто же им позволит. Им позволено иметь только безопасные для власти «площадки» клубного типа, на которых можно поносить и либерастов и их идеологию сколько душе угодно.

Силы

Говоря о «средствах» я имел в виду средства интеллектуальные, имея в виду, что организационные, материальные средства буду называть «силами». Хорошо ли мы знаем свои собственные силы и правильно ли их оцениваем?

Не все знают, что в «сил» в природе – не существует. Существуют – взаимодействия, а понятие «сила» введено в физике для того, чтобы измерять и сравнивать величину («силу») взаимодействия. Сила – это мера, а не нечто существующее само по себе. К политическим силам и «силам идей» это тоже относится: мера, степень их влияния на общество, на «ход вещей» – вот что следует иметь в виду, сравнивая и оценивая социально-политических субъектов. Где у нас «патриотические силы» и чем охвачены «патриотические умы»?

Одни наблюдают за ходом «глобальных проектов», оставаясь звездочетами, «разведчиками будущего» и т.п., но всегда – объектами. Другие ждут спасительной дружбы Путина с Трампом и Си Цзинпином – и тоже являются объектами. Третьи усердно грызут и проклинают советский период, воспевают монархию – и тоже являются объектами. Четвертые клянут «либеральную экономику» и мировую закулису, – не выходя, разумеется, из роли объектов. Есть и пятые, и шестые…

Источников патриотической мысли – немало. Патриотических сил – мало. Потому что нет взаимодействия, рождающего силу. Нет субъектов патриотического действия. Как ни крути, а клубно-кружковой работы для этого недостаточно. Она необходима, но ее недостаточно. Что у нас имеется «в активе»?

В Думе есть четыре партии: одна – «партия власти» (власти либерастов – как ни приукрашивай)  и три – ЧПП: частные политические партии: Зюганова, Жириновского и Миронова. Эти ловцы душ дело свое знают хорошо. Водоем общий, но у каждого своя наживка: один неводом загребает, другой – на червя, третий – на хлебный мякиш. Друг другу не мешают и три десятка лет домой приносят устойчивый улов. С точки зрения развития страны – толку от них почти никакого. Но все три партии – «однозначно» патриотические и не менее «однозначно» – оппозиционные. Ну, не по отношению к системе власти как таковой они оппозиционные, а к некоторым недостаткам этой системы и отдельным персонам. Единственные, кого можно считать антилиберальными (со всеми оговорками) – КПРФ.

За пределами Думы мало что «антилиберального» можно обнаружить. Все партии хотят попасть в Думу или пройти в местные органы власти. А практика реальной демократии такова, что без отмашки из Администрации президента ходу нет. На всю страну – два-три исключения, «пробившие» это правило. Вот партии и «идут на компромиссы». В политике это вещь общепринятая, но: «прежде чем объединиться, надо размежеваться»: политическое кредо, политическая цель должны быть прописаны бескомпромиссно ясно. «Антилиберальная» направленность должна быть осознана и прописана с максимально доступной глубиной анализа актуальной политики и ее идейных, ценностных оснований. Должно иметься ценнно-целевое сравнение своей политической программы с другими. Цель – не только в виде  прихода к власти, а в виде проекта, модели будущего жизнеустройства – должна быть явлена граду и миру максимально определенно и точно. Но этого – нет: политических партий, обладающих ясной антилиберальной программой и, одновременно, влиянием – просто не видно.

Многие из патриотически настроенных людей и движений попадают в ловушку, в идеологический цугцванг: «против либералов, но за Путина». Мотивация понятна и даже тактически может быть верной. Например: белоленточники «валят Путина», а мы – против белоленточников. К тому же Путин объективно делает для страны не просто много полезного, а прямо-таки немало.  Так что у них есть не надежды, а упование на то, что Путин совершит разворот политики. Что он изгонит либералов из правительства и поменяет курс. Надо только правильно донести до него «наши идеи». Этим упованием охвачены вовсе не наивные люди, а искренние патриоты, желающие своей стране блага. Они верят в действительно наилучший из возможных вариантов: бескровный, созидательный, обеспеченный и массовой поддержкой и разумным управлением.  Может ли такое произойти? Теоретически – да. Практически – маловероятно. Ну не просматриваются достаточные для этого мотивации у Путина. Он действительно придерживается либеральных принципов. Он не видит оснований отказываться  от этих  принципов ни в политике, ни в экономике: никто ему эти основания убедительно не представил. Ему комфортно в статусе либерала и демократа. Экономический крах в стране не наступает – что бы ему ни говорили критики либеральной экономики. Политическая система в стране не совершенна, но он это видит и работает над ее совершенством. С коррупцией вот борется: кубометры миллиардов денежных знаков регулярно из гаражей чиновников отгружают в казну. И сам он лично людям помогает: каждый год устраняет по нескольку несправедливостей. В общем, ни оппоненты, ни сама жизнь не предъявили Путину аргументов, достаточных для отказа от курса. Но это – только одна часть проблемы. Вторая часть: а на что этот курс менять, какая новая парадигма столь убедительна, что старую ради нее стоит сломать? На этот вопрос должны ответить мы (и об этом – ниже).

Идеология

Носителями какой идеологии следует «заполнить» правительство и вообще – всю систему управления государством после того как «мы скинем либерастов»? «Патриотизм» – не идеология. Это – чувство: драгоценное, наиважнейшее, которое может и должно продиктовать нам идеологию, но ведь это не сделано!

Лично мне единственной основой для идеологической платформы, способной подвигнуть к действию, видится «левое» (в классическом смысле прошлого века) направление. Только в социалистическом, просоветском эгрегоре (рискну применить эзотерические метафоры) есть огонь, есть энергия, способная и объединить и мобилизовать к действию. Ядром «левой» идеологии является недвусмысленная, бескомпромиссная оппозиция заедающей страну либерастии, есть четкая позиция во внешнеполитическом поле. Есть глубокая научно-экспериментальная база, требующая продолжения и развития. Есть история побед и поражений, героев и предателей. Это бесценный ресурс – и интеллектуальный и эмоциональный. Ничего равного ему нет ни у нас самих, ни у кого в мире. Все это дает основания рассматривать именно это пространство, как пространство «сборки субъектов развития». Патриоты-антилибералы должны либо суметь выработать общую идеологическую позицию и попытаться стать субъектами, либо оставаться объектами либерастической политики и наслаждаться разговорами и гневными отповедями.

Конец либерализма

Так как насчет «краха либерализма» в России? Либеральная идея, говорит Путин, себя изжила. Мало того, что это не так: идеи бессмертны. К тому же, как мы видели, идеи либерализма закреплены в Конституции (даже если ее гарант в этом сомневается). Страшнее иное: либерастия прекрасно может жить и без либеральной идеи. Идея не нужна: лозунгов достаточно.

«Крах либерализма» – для публицистики, как лозунг-транспарант – сойдет, а для целенаправленной и результативной работы по изменению ситуации в стране и ее судьбы – нет. Настоящая политическая программа наряду с лозунгами «долой», должна содержать и ясное требование: кто именно требует власть, с какими целями, какую модель развития они предлагают, какая система ценностей лежит в основе и т.д. Но это уже настоящая политическая работа, а не клубное обсуждение тех или иных насущных проблем.

Критика настоящего (и прошлого) – важная часть концептуальной работы над проектом будущего. Плохо, когда критика есть, а проекта – нет. Тогда нашей критикой пользуются наши же враги: мы совместно разрушаем собственный ресурс.

Проект будущего необходимо создавать. И несколько неудачных или не воспринятых властью попыток не должны ни обескураживать, ни останавливать. Посмотрите на масштабы и глубину анализа настоящего и проектирования будущего, предпринимаемого в многочисленных интеллектуальных центрах неолиберализма, действующих во всех странах мира: созданы десятки, сотни неолиберальных моделей. И это – правильно. Потому что практическую работу по строительству этого самого будущего проводят уже не «мозговые центры», а действующие политики, которым необходимо предлагать достаточно широкий выбор моделей, подходов, языков описания.

Патриотический пейзаж в России – стране победивших либерастов – многоцветен. Это поляна, на которой «расцветают сто цветов и господствуют сто школ». Ею приятно любоваться, но также удобно и выкосить ее подчистую, или просто затоптать. «Либеральная идея» и сама себя не изживет и власть не отдаст. Патриоты, не обретшие «проектной идентичности» – просто хорошие и незащищенные люди. Растопыренные пальцы – не кулак. Множество мнений – не проект.