Не могут прийти в себя: Не знаем, куда идем — Киссинджер поставил Америке диагноз

Акопов Петр

Спустя год после ухода из Афганистана США оказались в ситуации, когда они не понимают, куда движутся. И не на большом Ближнем Востоке — а о геополитике в целом. Нет, формально цели, конечно, есть — например, сплочение всего мира под руководством Вашинтона «для защиты демократии и борьбы с мировыми автократиями», под которыми подразумеваются в первую очередь Китай и Россия. Но в эти ориентиры не верят даже те, кто их декларирует. А те, кто способен проанализировать происходящее, не скрывают своих опасений.

Генри Киссинджер молчал, пока разворачивался кризис вокруг поездки Нэнси Пелоси на Тайвань — но на днях в The Wall Street Journal появилась статья, посвященная выходу его новой книги «Лидерство: шесть уроков по мировой стратегии», с беседой с ним, состоявшейся еще в прошлом месяце. Но то, что говорит бывший госсекретарь, он вполне мог бы повторить и после визита спикера Палаты представителей на Тайвань:

«Я считаю, что сегодня у нас большие проблемы с определением направления движения. Мы слишком сильно поддаемся эмоциям текущего момента… Мы находимся на грани войны с Россией и Китаем из-за проблем, которые мы частично сами создали, и мы не имеем никакого представления о том, чем это закончится или к чему это должно привести… Сейчас уже нельзя сказать, что мы разобщим их (Россию и Китай) и настроим друг против друга. Все, что сейчас можно сделать, – не нагнетать напряженность и создавать варианты, а для этого необходима какая-то основополагающая цель».

Заявление бывшего госсекретаря о том, что Штаты находятся на грани войны с двумя сверхдержавами, конечно, привлекает внимание — но куда важнее, что Киссинджер говорит о том, что США не знают, чего хотят. Существующая стратегия — одновременного сдерживания России и Китая — это не цель, а средство. Но средство для чего?

Для сохранения статуса мирового гегемона? Но это невозможно — и понимание этого есть даже у самых упертых ястребов.
Для поддержания статуса мирового лидера, то есть страны, которая определяет направление движения и ведет за собой большую часть мира? Но для этого необходим непререкаемый авторитет, привлекательные для большинства государств цели, огромные силы и внутренняя уверенность в собственной правоте. Со всем этим у Штатов очень большие проблемы — и с каждым годом они лишь усугубляются.

Авторитет всесильной державы сменила репутация слабеющего и постепенно уходящего «царя горы». Планы глобализации на основе западной версии демократии, открытого рынка и прав человека откровенно отрицаются большинством государств мира — которые видят в них в первую очередь инструмент неоколониализма и диктата со стороны Запада.

Огромные силы самих США? Да, есть самая оснащенная и мобильная армия в мире — но ее применение в этом веке не только не сделало США сильнее. Наоборот — в конечном итоге оно не только не позволило достичь поставленных целей (их реалистичность и выгодность для Америки — отдельный вопрос), но и привело к уменьшению влияния США как в региональном, так и в глобальном масштабе.
А вторая составляющая американской силы, финансовая, вообще превратилась в глобальную проблему, которую весь мир пытается решить как можно скорее — то есть доллар как мировая расчетная единица и как средство накопления, уже приговорен (речь идет не о годах, а о десятилетиях — но тут важен сам процесс).

Ну а говорить о внутренней уверенности в собственной правоте (и в праве на мировое лидерство) во все более расколотом и поляризующемся американском обществе и вовсе странно.
Так что проблемы с пониманием направления движения у Штатов не случайны — они стали следствием общего кризиса их глобального проекта. Да, именно глобальные амбиции американской (точнее, англосаксонской, потому что американская это лишь часть ее) элиты довели Штаты до нынешнего кризиса.

Америка еще к середине прошлого десятилетия оказалась на распутье — когда нужно было выбирать, что именно спасать: национальное государство или глобальный проект. Мессиански настроенной элите выбирать, конечно, не хотелось — они-то сами сделали ставку на глобальный проект, и пытались убедить американцев в том, что он вполне совместим с процветающим национальным государством США. Эту «ложь во имя спасения глобализации» разоблачил Трамп — само избрание которого стало отчаянной попыткой американцев спасти свою страну от деградации и распада.

Но мондиалистские элиты сначала заблокировали самого Трампа, а потом попытались вернуть все на прежние рельсы — то есть продолжить курс, при котором США как национальное государство будет принесено в жертву глобалистскому проекту (абсолютно, кстати, несбыточному — то есть даже жертва в итоге будет напрасной).

Через два года неоизоляционисты попытаются взять реванш — но даже если им это удастся (точнее, если они сумеют обыграть «вашингтонское болото» при проведении выборов 2024 года), воспользоваться плодами победы им будет очень сложно: внутреннее напряжение в США уже практически перешло ту точку, за которой раскол становится неизбежен. В этих условиях мечтать о борьбе за сохранение мирового лидерства просто нелепо.

Понятно, что Генри Киссинджер не хочет верить в то, что Штаты не смогут прийти в себя — ведь он играл за их команду в лучшие времена. Поэтому и сейчас, говоря о будущем, он видит мир, в котором Штаты определяют правила и границы. Именно поэтому он верит в то, что теперь «так или иначе, официально или нет, к Украине после этого нужно относиться как к члену НАТО».

И это говорит Киссинджер — человек, который даже после 2014-го призывал к нейтральному статусу Украины, то есть к тому, чтобы сделать ее буфером между Россией и Европой. Теперь же он говорит о прямом включении Украины в сферу влияния Запада — как будто после 24 февраля об этом вообще можно говорить серьезно. Россия начала боевые действия именно для того, чтобы не допустить атлантизации Украины — а теперь самый опытный стратег Запада рассуждает о том, что в итоге Украина останется за американцами.

Впрочем, за несколько месяцев до ухода из Афганистана американские аналитики были уверены в том, что в оставленном американцами Кабуле будет править правительство Гани, а не талибы (движение «Талибан»*). Очень сложно привыкнуть к наступлению нового мира — но все равно придется.