Никола Пашинян бросил вызов Кремлю: премьер Армении прикрылся спиной Владимира Путина

Ростовский Михаил

Но это лишь надводная часть айсберга

Громким политическим скандалом завершился саммит ОДКБ в Ереване. Премьер-министр Армении Никол Пашинян отказался подписать итоговую декларацию мероприятия, обвинив своих союзников по оборонному блоку в том, что они бросили его страну на произвол судьбы и оставили ее наедине с агрессивно настроенным Азербайджаном. Все это выглядит как демонстративный выпад в отношении Москвы: именно Россия, как известно, является сердцевиной и несущей конструкцией ОДКБ.

И такая составляющая в происходящем, действительно, есть. Но это лишь надводная часть айсберга, небольшой фрагмент большой игры, ставкой в которой для Пашиняна является его собственное выживание.

На момент заката СССР население Азербайджана составляло чуть больше десяти миллионов человек, а население Армении — чуть больше трех миллионов. Но тем не менее, несмотря на такую колоссальную разницу в потенциалах, Ереван сумел в 90-х годах прошлого века одержать убедительную военную победу над Баку.

Как Армении это удалось? В силу нескольких тесно связанных между собой причин. Азербайджан погрузился в пучину политического и экономического хаоса.

В ключевом в плане развития конфликта 1992 году первые лица республики менялись просто с калейдоскопической быстротой: сначала Аяз Муталибов, затем временный президент Якуб Мамедов, снова Аяз Муталибов, новый временный президент Иса Гамбар, затем постоянный в теории президент Абульфаз Эльчибей, который по факту оказался тоже временным — его свергли уже в следующем, 1993 году. А вот Армения на фоне раздрая у соседа, несмотря на неизбежную внутреннюю борьбу, сумела политически консолидироваться вокруг общей для всех цели.

Азербайджан начала 90-х сделал шаг в сторону агрессивного национализма и очень быстро рассорился с Москвой. Беспомощный и в политическом, и в управленческом, и в дипломатическом отношении президент Эльчибей был открытым русофобом. Армения же после острых конфликтов с Москвой в период Горбачева сумела вовремя сориентироваться и закрепить за собой статус главного союзника России на Кавказе.

В итоге, когда к власти в Баку в 1993 году вернулся многоопытный Гейдар Алиев, Азербайджан представлял собой разрушенную во всех смыслах страну. Но постепенно соотношение сил между двумя республиками начало меняться. Алиевы — сначала отец, а потом сменивший его на посту президента сын Ильхам — восстановили политическую управляемость, превратили Азербайджан в богатое нефтяное государство, поступательно наращивали военный потенциал страны.

Армения все это время стагнировала в тисках экономической и транспортной блокады. А после прихода к власти в Ереване Никола Пашиняна республика лишилась еще одного своего ключевого преимущества — отстроенных союзнических отношений с Москвой. Пашинян открыто тяготел (и по-прежнему тяготеет) к Западу. Естественно, в силу необходимости он попытался наладить тесные отношения с Кремлем. Но по факту это у него не получилось: Путин — политик, который остро чувствует неискренность, неопытность и слабость партнера.

К чему этот длинный исторический экскурс? К тому, что он позволяет увидеть развитие конфликта Армении и Азербайджана и в динамике, и с высоты птичьего полета.

Разгромив противника в ходе Второй карабахской войны 2020 года, президент Алиев объявил о своей полной и окончательной победе. Однако в реальности победа Азербайджана не является ни полной, ни окончательной. Нерешенным остался самый главный вопрос, с которого, собственно, и начался конфликт двух республик, — о статусе Нагорного Карабаха.

Однако Азербайджан не готов оставлять этот вопрос нерешенным навсегда — или даже надолго. Согласно достигнутому при посредничестве Москвы в ноябре 2020 года соглашению о прекращении огня, в Нагорном Карабахе были размещены российские миротворцы. Их пребывание в спорном регионе и является сейчас гарантией того, что Азербайджан не попытается решить вопрос силовым путем. Ключевым словом в предыдущем предложении является «сейчас».

Цитирую четвертый пункт соглашения: «Миротворческий контингент Российской Федерации развертывается параллельно с выводом армянских вооруженных сил. Срок пребывания миротворческого контингента Российской Федерации — 5 лет с автоматическим продлением на очередные 5-летние периоды, если ни одна из Сторон не заявит за 6 месяцев до истечения срока о намерении прекратить применение данного положения».

Из этого первого четко оговоренного пятилетнего срока два года уже прошли. Почему это важно? Потому, что Азербайджан совершенно не горит желанием продлевать пребывание российских миротворцев в Нагорном Карабахе на новый пятилетний срок и использует угрозу непродления этого пребывания в качестве рычага давления на Пашиняна.

Стратегическая цель Ильхама Алиева — заставить Ереван согласиться уже не на временное прекращение огня, а на полную «нормализацию отношений» двух стран. Естественно, речь идет о «нормализации» исключительно на условиях Баку. А главным из этих условий является признание Арменией безусловного суверенитета Азербайджана над Нагорным Карабахом.

Естественно, идти на подобную уступку Пашиняну совсем не хочется. Однако желания премьер-министра Армении могут оказаться гораздо менее важными, чем реальный расклад сил. В новой геополитической реальности Азербайджан объективно сильнее. Благодаря давлению Москвы Алиев согласился на отсрочку. Но он намерен добиться своего — либо с согласия Еревана, либо без такого согласия. Что это «свое» означает на практике, пока не очень понятно. Но твердо ясно одно: даже те условия восстановления своего контроля над Карабахом, которые Баку сочтет исключительно благородной уступкой со своей стороны, будут восприняты большинством населения Армении как полная и безоговорочная капитуляция.

Это, в свою очередь, выводит для Пашиняна на первый план вопрос его выживания. К изумлению наблюдателей типа меня, армянский премьер сумел «удержаться в седле» после проигрыша войны два года тому назад. Однако впереди перед ним маячит еще более серьезное испытание. И, чтобы сделать это испытание менее серьезным, Никол Пашинян старательно переводит стрелки на других. Мол, это не я! Меня заставили, меня вынудили, меня предали! А кто те «другие», на которых можно перевести стрелки? На эту роль подходит только Москва.

Это, конечно, тоже чревато. Путин — не тот человек, на которого можно безнаказанно переводить стрелки. Поэтому Пашиняну приходится плести сложные риторические кружева, чередуя прозрачные намеки с комплиментами в адрес партнеров.

Пашинян: переговоры на саммите ОДКБ были «открытыми, искренними и позитивными». Тот же самый Пашинян днем ранее: «Удручает то, что членство Армении в ОДКБ не сдержало Азербайджан от агрессивных действий… Фактически до сегодняшнего дня нам не удалось прийти к решению по поводу реакции ОДКБ на агрессию Азербайджана против Армении. Эти факты наносят огромный урон имиджу ОДКБ как внутри нашей страны, так и за ее пределами».

Говорим ОДКБ — подразумеваем Россия? Безусловно. Но прошу заметить: прямо Россия в критических замечаниях премьера Армении нигде не фигурирует. Это позволяет ему в случае необходимости высказаться в стиле «А я что? Я ничего!» Такова сегодняшняя специфика большой дипломатической игры на Кавказе — игры, которая вскоре вступит в свой решающий этап.