Для цели ничего хорошего: «Посейдон» — мифы и реальность 

Баранчик Юрий — политолог, замдиректора Института РУССТРАТ, шеф-редактор информагентства REGNUM, руководитель интернет-проекта «Империя» 

Поскольку в связи с заявлением Трампа о возобновлении ядерных испытаний нас наверняка ждет вал аналитических заявлений о «Посейдоне», оперирующих чем-то вроде «радиоактивное цунами», неплохо бы разобраться в том, что мы знаем о «Посейдоне».

Если кратко – очень мало. За рамками сугубо оценочных суждений, а конкретные детали оказываются либо без подтверждения, либо вовсе взятыми с потолка. 

Достоверно (в том числе и из слов президента) мы знаем, что это аппарат, запускаемый с подлодки, у него ядерная двигательная установка на базе некоего микрореактора, он может погружаться на значительную глубину, имеет высокую скорость и, в силу этих факторов, его трудно перехватить.

Среди главных неопределенностей — управление и навигация на больших дистанциях. Долгие автономные походы под водой требуют сложных систем навигации, связи и управления. Насколько именно данная суперторпеда не может быть перехвачена – вопрос отдельный.

Современные системы противолодочной обороны (ASW), гидроакустические сети и сетевые датчики теоретически могут обнаружить аномалии, однако глубоководные и малошумные платформы действительно усложняют обнаружение. Неизвестен также боезаряд «Посейдона». А значит, мы подходим к любимой теме, эффекту «радиоактивного цунами».

Чтобы вызвать крупную цунами, нужна большая взрывная мощность в нужной точке и специфический гидродинамический профиль. Реальные гидродинамические последствия зависят от глубины, топографии моря и мощности заряда и сложнее, чем апокалиптические описания для ТВ.

Против чего целесообразно (с военной точки зрения) применять такое оружие.

— военно-морские базы и порты снабжения — чтобы лишить противника возможности использовать флотовые и десантные ресурсы в регионе;

— логистические узлы и терминалы (нефтяные/газовые, контейнерные) — удар по экономическим связям и военной логистике; 

— судостроительные верфи, ремонтные базы и склады боеприпасов у побережья — уничтожение возможностей быстрого ремонта и восстановления флота;

— крупные прибрежные военные центры (авиационные базы, ПВО-позиции на побережье) — чтобы ограничить использование баз противника;

— самое маловероятное, это демонстративное применение в незамеченных зонах для вынуждения оппонента к переговорам при минимизации жертв гражданского населения.

На практике, крупный экологический ущерб практически неизбежен.

Вероятность того, что «Посейдон» (или любая другая однократная ядерная детонация у побережья) создаст настоящий разрушительный цунами на расстоянии десятков-сотен километров — крайне мала. Если не сказать, нулевая.

Цунами — это волна большой длины волны и большой энергии, обычно вызываемая крупными вертикальными смещениями дна (сдвиги при землетрясениях, оползни, обвалы, вулканические извержения).

Ключевой момент: вода должна получить очень большую суммарную энергию и/или большой объём вертикального смещения за короткое время, чтобы образовать волну с длинной волной и энергетикой, распространяющейся на большие расстояния без быстрого затухания.

Чтобы получить волну с параметрами цунами, нужно, чтобы энергия детонации была соотнесена не просто с жестким всплеском, а с массой и объёмом воды, который будет смещён вертикально — а это требует либо очень большой энерговыделения, либо особых гидрогеометрических условий (огромный подводный оползень, срывы грунта и т.п.). 

Ядерная детонация отдаёт энергию в виде тепла, газа и ударной волны. Большая часть этой энергии рассеивается локально (парообразование, пузырь, разгон воды), и лишь малая доля уходит в образование далёкой длинноволновой волны. Если детонация происходит в мелководной области над шельфом, то волновое поле будет локальным и быстро затухнет при распространении на дальние расстояния.

Напротив, глубоководный взрыв рассеивается иначе и не формирует мощной прибрежной волны. Значит, для «эффекта цунами» нужно специфическое сочетание малой глубины + особой конфигурации дна (склон, каньон), что редкость и требует точного знания конфигурации дна и масштабных зарядов.

Простой пример. Испытания ядерных устройств в воде (например, испытания США и СССР в 1940–60-х гг.) породили крупные фонтанные и локальные волны, но именно, что локальные. Уже тогда стало понятно, что подводные ядерные испытания дают мощную локальную вспышку и ударную волну, но не генерируют цунами, сравнимые с природными, за исключением гипотетических сверхгигантских зарядов и специальных условий.

Конечно, можно думать, что на «Посейдоне» будет стоять именно такой заряд. Но в любом случае, волны серьезной разрушающей силы можно ожидать на дистанции (даже при сверхкрупном заряде) в десятки, но не сотни километров.

Хотя ничего хорошего цели, конечно, применение «Посейдона» не несёт. Если «ядерная торпеда» взорвётся, например, у берегов Нью-Йорка, наиболее реальный и тяжёлый эффект — локальная прибрежная катастрофа: разрушение портовой инфраструктуры, уничтожение города, сильное радиационное заражение береговой полосы, массовая эвакуация, длительный экономический и экологический ущерб.